ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ И ОСНОВНЫЕ ПОДХОДЫ К ОБОСНОВАНИЮ ТАТ

История создания и основные подходы к обоснованию ТАТ. Создание ТАТ и его развитие в русле проектной методологии.

  Тематический апперцептивный тест был разработан в Гарвардской психологической клинике Генри Мюрреем с сотрудниками во второй половине 30-х годов. Однако его предыстория восходит к началу нашего столетия.
   В 1907 году Х.Бриттен давал группе испытуемых — юношам и девушкам в возрасте от 13 до 20 лет — составить рассказы по 9 картинам.
   Рассказы затем анализировались по следующей схеме:
  • использование имен, названий животных,
  • рассказ от первого лица,
  • использование деталей,
  • оценка качества воображения, цельности, длины рассказов, их объяснительная сила по отношению к картинке,
  • введение религиозных, моральных и социальных элементов.
   По ряду показателей бьши выявлены существенные половые различия.
  Год спустя аналогичный прием был использован У.Либби для изучения соотношения между воображением и чувствами у школьников разных возрастов; воображение старших школьников оказалось при этом более “субъективным”. Затем последовал перерыв, и метод был открыт вновь лишь в 1932 году Л.Шварцем. Работая с несовершеннолетними правонарушителями, он создал “рисуночный тест социальных ситуаций” с целью облегчить контакт при клинической беседе. Тест включал в себя 8 картин с изображениями типичных ситуаций из жизни несовершеннолетних правонарушителей. Обследуемый должен был описать ситуацию, мысли или слова центрального персонажа. Затем ему предлагалось ответить, что бы он сам сказал или сделал на этом месте. Это позволяло сравнительно быстро развернуть беседу и получить требуемую клиническую информацию. Тест Шварца также не получил широкого распространения.

   Тематический апперцептивный тест был впервые описан в статье К.Морган и Г.Мюррея в 1935 году. В этой публикации ТАТ был представлен как метод исследования воображения, позволяющий охарактеризовать личность обследуемого благодаря тому, что задача истолкования изображенных ситуаций, которая ставилась перед обследуемым, позволяла ему фантазировать без видимых ограничений и способствовала ослаблению механизмов психологической защиты.

   Теоретическое обоснование и стандартизованную схему обработки и интерпретации ТАТ получил несколько позже, в монографии “Исследование личности” Г.Мюррея с сотрудниками. Окончательная схема интерпретации ТАТ и окончательная (третья) редакция стимульного материала были опубликованы в 1943 году. Мюррей предполагает, что разные виды потребностей различаются по степени открытости, вследствие чего нельзя ожидать соответствия потребностей, проявляемых человеком во внешнем поведении, и диагностируемых с помощью ТАТ. Это, однако, является достоинством, а не недостатком ТАТ, ибо более глубинные, латентные потребности человека, проявляющиеся в нем, позволяют дать более полную характеристику личности. Учет же степени внешней объективированности тех или иных потребностей дает возможность спрогнозировать и картину реального поведения.
   Категории потребности, пресса и темы явились центральными для разработанной Мюрреем схемы интерпретации рассказов ТАТ. Стимульный материал ТАТ был постепенно подобран так, чтобы охватить все темы, соответствующие перечню потребностей, предложенных Мюрреем. Предполагалось, что каждая таблица актуализирует у обследуемого одну или несколько потребностей и позволяет тем самым вскрыть соответствующую тему, а также выявить тематические структуры бессознательного. По мере совершенствования теста было выявлено, что инструкция фантазировать дает лучшие результаты, чем задача угадать подоплеку событий, а также что диагностическая ценность результатов во многом зависит от присутствия на изображениях хотя бы одного персонажа, с которым обследуемый мог бы себя идентифицировать (с учетом его пола и возраста).

   Поэтому в окончательном варианте интерпретативной схемы Мюррея важное место заняла категория идентификации с персонажем (персонажами) рассказа.

   Основные категории анализа, используемые в этой схеме, таковы:

  1. Особенности идентификации;
  2. Потребности (какие и насколько интенсивно проявляются);
  3. Прессы (какие и насколько интенсивно);
  4. Исход взаимодействия;
  5. Тема;
  6. Интересы и чувства рассказчика, проявляющиеся в особенностях рассказа.
   Разработка новых интерпретативных схем преследовала цель, во-первых, сделать работу с тестом максимально удобной в условиях практической работы психолога в клинике, и, во-вторых, привести категориальную сетку в соответствие с теоретическими взглядами автора той или иной схемы, с его представлениями о том, какие личностные переменные являются наиболее важными, а какие второстепенными. Л.Беллак в третьем издании своего руководства, вышедшем в 1975 году, разбирает 23 различных подхода к интерпретации ТАТ, не считая схемы Мюррея и его собственной (Bellak, 1975). По некоторым данным, уже в 50-е годы насчитывалось более 30 схем, а в 1963 году Б.Мюрстейн сравнил их число с числом волос в бороде Распутина. Мы остановимся лишь на некоторых подходах, наиболее популярных или внесших наибольший вклад в ту интегральную схему интерпретации, которая предлагается в данном пособии.

   Д.Рапапорт обратил внимание на необходимость анализировать не только содержание рассказов, но и их формальные характеристики — то, как обследуемый воспринимает изображение и то, как он выполняет требования инструкции. Анализ формальных характеристик позволил оценить интериндивидуальную устойчивость тех или иных признаков и интраиндиви-дуальную устойчивость отдельных параметров рассказов. Из этого можно заключить, во-первых, какие признаки являются диагностически значимыми и, во-вторых, какие изображения и, соответственно, рассказы представляют наибольшую значимость для обследуемого.

   Рапапорт обратил внимание на такие показатели, как формальное выполнение инструкции, опускание тех или иных ее пунктов, излишняя детализация рассказов, опускание значимых деталей и т.д.; все эти категории будут подробно рассмотрены ниже, при изложении интерпрета-тивной схемы. При анализе содержательных характеристик Рапапорт обратил внимание на наличие характерных для каждой картины ТАТ сюжетов-клише, которые часто даются в рассказах разными людьми и сами по себе диагностически незначимы. Значимы лишь отклонения от этих клише — “идеаторные содержания” рассказа, связанные с эмоциональной сферой личности обследуемого {Rapaport, Gill, Sckafer, 1946). Рапапортом были также выделены диагностические признаки, характеризующие те или иные психические нарушения.

   Оригинальная интерпретативная схема была предложена С.Томкинсом.

   С.Томкинс выделяет четыре основных категории анализа.

  1. Векторы. Векторы отражают направленность поведения, стремлений или чувств персонажа и обозначаются предлогами: “на”, “от”, “к”, “с”, “для”, “против” и др. — всего 10 векторов. Понятие вектора, хотя в несколько ином варианте, присутствовало уже в теории Мюррея, хотя и не вошло в его интерпретативную схему.
  2. Уровень. Он характеризует, что именно описывается в рассказе: вещи, события, поведение, намерения, чувства, воспоминания, сны и т.д. — всего 17 уровней. Категории уровня С.Томкинс уделяет особенно много внимания, поскольку уровневый анализ позволяет раскрыть соотношения явных и латентных потребностей, выявить защитные механизмы. Категория уровня будет рассмотрена более подробно ниже, при изложении ин-терпретативной схемы.
  3. Условия — любые психологические, социальные или физические обстоятельства, не являющиеся чьим-то поведением, желаниями или стремлениями. Условия характеризуются прежде всего валентностью — отрицательной, нейтральной или положительной.
  4. Квалификаторы — характеристики, уточняющие векторы, уровни и условия. К квалификаторам относятся временные параметры, степень вероятности, интенсивность, отрицание, отношения средство-цель и причина-следствие.
   Помимо четырех базовых категорий, С.Томкинс называет также объекты действия векторов, уровней и условий, которые могут либо присутствовать в рассказах, либо нет. Анализ по выделенным категориям проводится раздельно в рамках каждой из четырех выделенных С.Томкинсом основных сфер отношений: сферы семейных отношений, сферы любви, секса и супружеских отношений, сферы социальных отношений и сферы работы и профессиональных проблем.
   Среди достоинств схемы С.Томкинса подчеркивают обычно введение категории уровня и разделение на сферы, а также предложенный им метод выявления скрытого содержания рассказов на основании правил логики умозаключений Дж.Ст.Милля (например, если явления А и В присутствуют неизменно вместе при изменяющихся других обстоятельствах, значит они связаны причинной связью). Однако в целом система С.Томкинса является не менее громоздкой, чем система Мюррея, и труднее поддается усовершенствованию, поскольку хуже сочетается с элементами других интерпретативных схем.

   Интерпретативная схема, предложенная в 1947 году Уайеттом, напротив, преследовала цель создать максимально удобный для объяснения и распространения способ анализа и интерпретации результатов, используя при этом как формальные, так и содержательные признаки и возможности количественной обработки.

Из 15 переменных, выделяемых Уайеттом, стоит отметить здесь лишь некоторые. Во-первых, Уайетт, как и С.Томкинс, использует понятие уровня, наполняя его, однако, другим содержанием.
Выделяются: 1) конкретно-фактический уровень — описание происходящих событий; 2) эндопсихический уровень — описание внутренних переживаний, мыслей и чувств персонажей; 3) символический уровень (воображаемая субъективная реальность); 4) уровень прошлого и мифологии; 5) уровень кажимости (персонажи, притворяющиеся иными, чем они есть на самом деле) и 6) уровень условности — описание альтернативных возможных вариантов. Во-вторых, Уайетт различает основные и дополнительные “фокальные фигуры” — персонажи, с которыми обследуемый может одновременно идентифицироваться в большей или меньшей степени. В-третьих, описываются отношения между персонажами на двух уровнях: формальные и эмоциональные отношения. Остальные выделяемые им переменные представляют собой модификации категорий из схем Мюррея и Рапапорта.

Оригинальный подход к интерпретации ТАТ был предложен З.Пиотровским (Piotrowski, 1950).

З.Пиотровский отверг допущение, на котором строились системы Мюррея, Томкинса и, в меньшей мере, Рапапорта, о том, что герой рассказа является проекцией автора, а другие персонажи воплощают его окружение. Более адекватным он считает предположение Уайетта, что разные персонажи воплощают в себе разные тенденции личности обследуемого — осознанные и вытесненные, интегрированные и диссоциированные, а также случайные. З.Пиотровский считает необходимым приложить к анализу ТАТ правила психоаналитической интерпретации сновидений с тем, чтобы различить, какие содержания ТАТ отражают тенденции личности обследуемого, открыто проявляющиеся в его поведении, а какие отражают чувства и идеи, во внешнем поведении не проявляющиеся.

Вот основные правила, которые формулирует З.Пиотровский:

  1. Действия в рассказах ТАТ меньше подвержены искажениям, чем персонажи; они могут атрибутироваться другим персонажам в случае их неприемлемости.
  2. Каждый персонаж ТАТ, как и в сновидениях, воплощает разные тенденции личности обследуемого, который атрибутирует их наиболее подходящим персонажам, например инфантильные желания — ребенку, отношение к смерти — старику.
  3. Чем более приемлем мотив для сознания обследуемого, тем больше сходство с ним персонажа, которому приписывается этот мотив. Менее приемлемая мотивация приписывается персонажам другого пола, возраста или даже неодушевленным объектам.
  4. Отдельный рассказ не дает возможности извлечь точную интерпретацию. Например, самоубийство в одном рассказе может отражать лишь желание побыть одному.

Чем более разнообразные персонажи в рассказах демонстрируют определенную тенденцию, тем более вероятно, что она присуща личности обследуемого.

  • 1. В зависимости от точности определения стимула.
  • 2. Степень адаптивности обусловлена также задачей или установкой субъекта.
  • 3. Соотношение адаптивности и проективности обусловлено также устойчивыми и преходящими характеристиками воспринимающего организма.
Проекция, соответственно, определяется как “крайняя степень апперцептивного искажения, при которой апперцептивная масса прошлого опыта или отдельные ее аспекты настолько сильно управляют актуальным восприятием, что это серьезно нарушает его адаптивную сторону” (Bellak, 1986, с.25). Отечественные разработки пока намного скромнее.
В книге Е.Т.Соколовой (1980) представлено теоретическое обоснование ТАТ с позиций деятельностного подхода в психологии (написано совместно с В.В.Столиным), которое получило дальнейшее развитие и углубление в ее докторской диссертации (Соколова, 1991), однако методические указания по анализу ТАТ на этой основе сводятся к перечислению пяти групп характеристик, диагностируемых ТАТ:
  1. Ведущие мотивы, отношения, ценности.
  2. Аффективные конфликты; их сферы.
  3. Способы разрешения конфликтов: позиция в конфликтной ситуации, использование специфических механизмов защиты и т.д.
  4. Индивидуальные особенности аффективной жизни личности: импульсивность-подконтрольность, эмоциональная устойчивость-лабильность, эмоциональная зрелость-инфантильность.
  5. Самооценка; соотношение представлений о Я-реальном и Я-идеальном; степень принятия себя”.

   Единственная на сегодняшний день в русскоязычной литературе развернутая интерпретативная схема ТАТ предложена в пособии В.Э.Реньге, который опираясь на общую с Е.Т.Соколовой методологию, предлагает свой вариант теоретико-деятельностного обоснования ТАТ и сетку диагностических показателей, которые разделяются на формальные и содержательные. Отличительной особенностью интерпретативной схемы Реньге является подробная характеристика целей персонажа (персонажей) рассказа по нескольким параметрам: содержание, степень их реалистичности, степень разработанности и средства достижения, а также результат. В дополнение к симптоматическому анализу отдельных показателей Реньге предлагает также синдромологический анализ, основанный на выделении инвариантных структур, общих для ряда рассказов.

   Следует учесть, что разработка ТАТ совпала по времени с интенсивным развитием психометрики и формулированием психометрических требований к психодиагностическим методикам — требований надежности, валидности, репрезентативности. Эти требования применимы и к проективным методам, хотя с некоторыми оговорками. Поэтому уже с конца тридцатых годов ведется отсчет попыткам обосновать ТАТ под углом зрения названных психометрических критериев. Эти попытки заслуживают специального обсуждения.

ПСИХОМЕТРИЧЕСКОЕ ОБОСНОВАНИЕ ТАТ

   Психометрические характеристики проективных методов — это не то же самое, что психометрические характеристики методик опросникового типа. Строго говоря, валидностью и надежностью обладает или не обладает не сам тест, а та или иная схема обработки и интерпретации результатов, или даже отдельно взятые диагностические показатели.

   В целом ряде более поздних исследований, в которых также объектом изучения являлись потребности, были получены достаточно высокие показатели ретестовой надежности даже при интервале времени, измеряемом годами. Эти результаты, однако, вряд ли можно обобщить, поскольку они существенно различаются для разных картин ТАТ и для разных потребностей (разброс от 0 до 0,94). Приблизительно такую же картину дают исследования, в которых объектом сравнения выступали не индикаторы потребностей, а целостные заключения о выраженности у обследуемых таких характеристик как агрессивность или мотивация достижения.

   Ретестовая надежность ТАТ (устойчивость к перетестированию) зависит от изменений в психологической ситуации у обследуемых, что подтверждают эксперименты с искусственным воздействием на эту ситуацию. Так, сильная критика рассказов обследуемых приводит к значительному увеличению признаков агрессии. В другом исследовании экспериментально вызванная фрустрация привела к снижению темы превосходства в рассказах, увеличению агрессии и уменьшению числа описаний эмоциональных состояний. Эти изменения, однако, наблюдались лишь у группы плохо адаптированных испытуемых; хорошо адаптированные обнаружили лишь увеличение числа описаний эмоциональных состояний.

   Требование внутренней согласованности частей теста, по-видимому, неприменимо в случае ТАТ, поскольку различные картины ТАТ предназначены для актуализации разных мотивационных структур; более того, по некоторым данным порядок предъявления таблиц сказывается на получаемых результатах. Тем не менее предпринимались попытки измерить корреляции некоторых переменных для двух половин теста. Полученные результаты лежат в пределах от 0,07 до 0,45, часть из них достигает приемлемого уровня значимости.

Нормы ТАТ.

   Сбор нормативных данных, относящихся к рассказам ТАТ, не считался сколько-нибудь необходимым, хотя еще Рапапорт с соавторами подчеркивали необходимость отделения индивидуальных идеаторных содержаний от стереотипов (клише) путем анализа интериндивидуальной согласованности рассказов. Тем не менее нормативных данных практически нет, хотя сегодня мнение об их ненужности признано ошибочным. Например, о перцептивных искажениях и опускании деталей принято судить исходя из стереотипных представлений о “нормальном” восприятии. Однако некоторые разрозненные статистические данные не подтверждают эти общепринятые представления. Например, на таблице 3 ВМ до 50 % обследуемых не видят (не упоминают в рассказе) пистолет; подавляющее большинство видят на этой таблице женщину, а не мужчину, и т.п. Поэтому нормы в принципе нужны, хотя не ясно, во-первых, по отношению к каким категориям признаков их существенно иметь и, во-вторых, насколько дифференцированные групповые нормы необходимы.

Валидность ТАТ.

Основная сложность при валидизации ТАТ заключается в определении ее критериев. Как можно говорить о валидности ТАТ, если недостаточно четко определено, что именно ТАТ должен измерять? Понятно, что нельзя говорить о валидности ТАТ вообще, можно говорить лишь о валидности определенных показателей в контексте определенных интерпретативных схем и с учетом конкретной техники валидизации. При этом необходимо учитывать так называемую дилемму широты-точности: чем более широкий и обобщенный спектр характеристик отражает данный метод, тем труднее достичь точности их измерения и наоборот. Применительно к ТАТ это означает, что чем сложнее диагностическое суждение и чем более обобщенной является оценка, тем труднее определить валидность этого суждения.
Различные попытки обосновать ТАТ дают результаты, удовлетворительные с точки зрения его практического применения, но недостаточные для окончательного суждения о валидности. Так, обнаружено, что по меньшей мере 30 % рассказов содержат в себе элементы биографии или жизненного опыта обследуемых. Рассказы ТАТ хорошо согласуются также с данными анализа сновидений и с результатами теста Роршаха.

   Убедительные результаты дают исследования, авторы которых пытаются по данным ТАТ восстановить черты характера личности, элементы биографии, уровень интеллекта, установки и личностные конфликты. Процент совпадения этих заключений с данными истории болезни и клиническими описаниями достигал в среднем 82,5 % при личном проведении обследования и 74 % при “слепой” обработке данных обследования, проведенного другим человеком. Свидетельством в пользу валидности ТАТ выступают также значимые различия по некоторым показателям между клиническими группами разной нозологии. Это, впрочем, относится лишь к группам с однородной, “чистой” симптоматикой; для дифференциального диагноза в сложных смешанных случаях ТАТ неприменим.

   Обобщая анализ данных по валидности ТАТ, С.Томкинс делает вывод о том, что валидность заключений, делаемых на основе данных ТАТ, зависит не только от самого метода, но и, в не меньшей степени, от зрелости психологической теории, ее способности предложить адекватные способы и приемы интерпретации данных. В соответствии с этим заключением находятся более поздние результаты, позволившие получить значительно более высокие показатели валидности для вариантов ТАТ, специально построенных для диагностики отдельных мотивов, по сравнению с классическим клиническим ТАТ. В частности, ряд данных говорят о чувствительности метода к ситуативной динамике мотивов (ситуационная валидность). В лонгитюдном исследовании Д.Мак-Клеланда его версия ТАТ дала результаты, коррелирующие с будущими успехами в предпринимательской деятельности, преодолением жизненных проблем и некоторыми психосоматическими симптомами (кровяное давление) спустя 15—20 лет (прогностическая валидность). Наконец, лишь для варианта Д.Мак-Клеланда и аналогичных более поздних модификаций удалось получить значимые и устойчивые корреляции между тестовыми показателями (выраженность мотива достижения) и характеристиками реального поведения, такими, как успехи в учебе, успешность выполнения различных экспериментальных заданий, впоследствии оценки в колледже и профессиональные успехи.

   Подводя итог краткому обзору попыток психометрического обоснования ТАТ и возникающих при этом проблем, нам остается констатировать, что вопрос о психометрической обоснованности ТАТ остается и по сей день открытым. “По-прежнему есть энтузиасты-клиницисты и сомневающиеся статистики”. Сомневающиеся статистики указывают на то, что ТАТ за много десятилетий так и не удалось стандартизировать сколько-нибудь удовлетворительным образом и вообще это вряд ли возможно; хотя ТАТ является интересным методом, принесшим много пользы, в своей классической клинической версии Г.Мюррея он не может считаться сколько-нибудь удовлетворительным тестом в строгом смысле слова. Им можно возразить, что к этому методу неприменимы мерки классической психометрики. Л.Беллак выделил несколько методологических ограничений, которые не позволяют предъявлять к ТАТ требования психометрической валидности и надежности или, по меньшей мере, существенно ограничивают правомерность этих требований.

  1. Во-первых, психометрика предполагает стабильность условий измерения, которая невозможна, когда мы имеем дело с динамическими силами в глубинах личности.
  2. Во-вторых, сами клинические синдромы, выявлению которых служат проективные тесты, не определены достаточно четко.
  3. Наконец, в-третьих, проявляющееся в тестах явное содержание и отражающиеся в нем скрытые личностные переменные связаны между собой не напрямую. Эта связь опосредована промежуточной переменной — эго.

В силу этих трех обстоятельств не вполне корректно требовать от проективных тестов соответствия строгим критериям надежности и валидности. Более адекватным критерием, согласно Беллаку, считается “интратестовая валидность” — повторяемость отдельных признаков и целостных паттернов в разных рассказах по ТАТ.

ИНТЕРАКЦИОНИСТСКО-ДЕЯТЕЛЬНОСТНЫЙ ПОДХОД К ТЕОРЕТИЧЕСКОМУ ОБОСНОВАНИЮ ТАТ: ОТ ЛИЧНОСТИ К СИТУАЦИИ

   Как теория личностной проекции, так и дифференциальная психометрика исходят из модели объяснения “с первого взгляда”, согласно которой особенности поведения человека проистекают прежде всего из присущих ему свойств, или личностных диспозиций. Эти же устойчивые личностные свойства — можно назвать их потребностями, защитами или чертами — должны, по идее, находить отражение и в продуктах фантазии, в частности, в рассказах ТАТ. Теория проекции обосновывает этот тезис, а психометрическая методология недвусмысленно на него опирается, выдвигая свои критерии качества диагностических методик.

Вместе с тем имеются достаточно многочисленные исследования, в которых предположение о прямой зависимости выраженности некоторого признака по данным ТАТ от его действительной выраженности у личности не только не подтверждается, но в некоторых случаях зависимость оказывается обратной. Попытка объяснить эти парадоксальные зависимости была предпринята с позиций теории перцептивной защиты: вытесненные мотивы, вопреки мнению Мюррея, не проявляются в ТАТ, поскольку стимулирующие их картины одновременно стимулируют и защитные механизмы на перцептивном уровне. Однако встает вопрос: как различить, является ли отсутствие в рассказе некоторого мотива следствием его вытеснения, следствием его слабой выраженности или же следствием доминирования более актуального мотива. Необходим такой дополнительный критерий, как тенденция данной картины актуализировать тот или иной мотив.

Этот критерий, однако, мало помогает в случае тематически многозначных картин. Исследования констатируют совершенно разные зависимости (прямые, обратные, U-образные и нулевые) проявления мотивов в ТАТ от их реальной выраженности для разных мотивов, разных картин и разных испытуемых, причем мера принятия/вытеснения мотивов оказывается неспособной объяснить имеющиеся различия.

Остается одно из двух: либо признать ТАТ невалидным и, соответственно, непригодным диагностическим инструментом, что вступает в явное противоречие с его интуитивно ощущаемой информативностью, а также с рядом эмпирических подтверждений его валидности, приведенных в предыдущем параграфе, либо признать неадекватной по отношению к нему объяснительную схему “с первого взгляда” и искать новое теоретическое обоснование, лучше согласующееся с фактами.

Поиски этого нового обоснования шли по пути критики концепции стабильных личностных свойств, на которую опирается традиционная психометрика. Согласно “второму взгляду” поведение человека определяется преимущественно ситуативными, внеличностными факторами. Второй взгляд в чистом виде просуществовал очень недолго, если существовал вообще, и перешел в “третий взгляд”, согласно которому личностные факторы все-таки существуют и именно в них причина разного поведения в ситуациях, побуждающих к одному определенному типу поведения. При этом личностные факторы не сводятся к привычным тенденциям поведения, но включают в себя также тенденции определенным образом воспринимать, оценивать и категоризовать ситуации. Этот третий взгляд — интеракционистский подход в различных своих вариантах — качественно отличается от персоналистского объяснения “с первого взгляда” и от ситуационистского объяснения “со второго взгляда”.

Если два первых односторонних “взгляда” основываются на принципе причинной детерминации поведения, то третий открывает возможность перехода к принципиально иной, деятельностной модели объяснения. “Если, скажем, мотивы рассматриваются (и фиксируются посредством ТАТ) как “детерминанты поведения”, то они при этом понимаются не как “монолитные” факторы; напротив, решающую роль все больше играют индивидуальные цели, когнитивные процессы типа антиципации и оценки перспектив успеха и, наконец, атрибуции причин и намерений.

После Мак-Клеланда и мотивы перестали пониматься как ситуационно – инвариантные условия деятельности, хотя они и выступают как относительно устойчивые личностные константы. Будет ли данный мотив актуализирован и будет ли он определять деятельность, зависит от интерпретации ситуации, от перспектив успеха соответствующей деятельности в соответствующей ситуации и др.” .

Читайте далее:
Обучение психологов