НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНЕГО ОБВИНЯЕМОГО
Среди несовершеннолетних правонарушителей значительна доля подростков с психическими аномалиями. На практике следователь, анализируя обстановку места происшествия, наблюдая за несовершеннолетним в процессе вербальных следственных действий, изучая условия его жизни и мотивы совершения преступления, может выявить отклонения в его развитии. Проконсультировавшись со специалистом, следователь должен назначить судебно-психологическую или судебно-психиатрическую экспертизы.
По мнению Л.Л. Каневского, основанием для назначения судебно-психологической экспертизы является неспособность к усвоению материала в начальный период обучения, тяготение к занятиям и интересам, присущим несовершеннолетним более младшего возраста; длительная болезнь несовершеннолетнего и т.д. Надо, однако, подчеркнуть, отмечал Л.Л. Каневский далее, “что речь идет не об “обычной” педагогической запущенности, встречающейся достаточно часто и являющейся следствием воспитания в неблагополучной семье, а о значительном отставании в развитии” <1>.
Интервьюируя психологов и психиатров Республики Башкортостан, мы пришли к выводу, что специалисты, к сожалению, не имеют разработанных и апробированных методик, по которым бы они могли точно определить: связано ли отставание в психическом развитии с психическим расстройством или же оно связано с педагогической и социальной запущенностью. На вопрос: “Всегда ли возможно конкретно установить, психическое расстройство или социальная запущенность явились причиной отставания несовершеннолетнего в психическом развитии?”, только 11% опрошенных экспертов ответили положительно, 67% отметили, что иногда это можно определить, а 22% вообще затруднились ответить на данный вопрос.
Таким образом, основной вопрос, от которого зависит уголовная ответственность, решается субъективно и не имеет достоверного и категоричного ответа. Поэтому дискуссионным представляется вывод Л.Л. Каневского, что нужно учитывать не “обычное”, а значительное отставание подростка в развитии. Отличить “обычное” от значительного, так же как обнаружить различия между социальной запущенностью и психическим расстройством подростка, бывает весьма затруднительно.
Обосновывая использование судебно-психологической экспертизы в отношении обвиняемых (подсудимых), Е.Н. Холопова отмечает, что судебно-психологическая экспертиза индивидуально-психологических особенностей обвиняемых (подсудимых) возможна по всем категориям уголовных дел с целью: установления предпосылок обстоятельств, влияющих на степень и характер ответственности (т.е. смягчающих и отягчающих обстоятельств: ст. ст. 61, 63 УК РФ); определения причин и условий, способствовавших совершению преступления (ч. 2 ст. 73 УПК РФ); назначения и индивидуализации наказания (ч. 3 ст. 60 УК РФ) <2>. Соглашаясь с указанным мнением, считаем, однако, такое предложение преждевременным. Отечественное уголовное судопроизводство не в состоянии проводить указанные экспертизы по каждому уголовному делу из-за недостаточного финансирования и отсутствия квалифицированных экспертов, способных к столь многоплановой и масштабной работе. Тем не менее полагаем, что в отношении обвиняемых несовершеннолетнего или молодого возраста, по определенным показателям отстающих в развитии, проявляющих странности в поведении, такая экспертиза обязательна. И данное положение должно быть отражено в законодательстве. К сожалению, на практике назначению судебно-психологических экспертиз уделяется незначительное внимание.
Исследуя психологическое развитие подростка, специалисты акцентируют внимание прежде всего на его возможности понимать ситуацию, предвидеть последствия своих действий и осуществлять выбор линии поведения. Если исходить из указанных критериев оценки развития подростка, то всех несовершеннолетних, способных отвечать данным требованиям, можно было бы привлекать к уголовной ответственности, если бы не возрастные ограничения, установленные законом. Начальным возрастом, с которого наступает уголовная ответственность, признан 16-летний и в исключительных случаях 14-летний возраст. Именно поэтому необходимо выработать критерии и четко определиться, какие психологические свойства подростка должны соответствовать данному возрасту и установить оптимальный комплекс психологических особенностей несовершеннолетних, достигших указанного возраста.
Для установления фактического возраста несовершеннолетних, имеющих отклонения в поведении, социально и педагогически запущенных, отстающих в своем развитии, необходимо их данные сопоставить с установленными стандартами возраста, начиная с которого лицо может быть привлечено к уголовной ответственности, и если несовершеннолетние не вписываются в эти стандарты, то они, по нашему мнению, не должны подлежать и уголовной ответственности, поскольку в данном случае отсутствует субъект преступления.
Высказанное предложение является весьма дискуссионным, а для практической его реализации необходимо немалое количество времени и средств. Тем не менее, на наш взгляд, оно справедливо по отношению к детям, хотя формально и подлежащим уголовной ответственности, но отстающим в развитии от основной массы своих сверстников.
Проблема разграничения психического заболевания от иных проявлений психических отклонений является сложной, требующей тщательного исследования. Большинство опрошенных экспертов Республики Башкортостан (76%) считают, что причиной отставания несовершеннолетнего в психическом развитии чаще всего является социальная запущенность (бродяжничество, отсутствие родительского внимания и т.д.), а не психические заболевания. Для выяснения вопроса о причинах отставания в развитии должна назначаться комплексная психолого-психиатрическая экспертиза.
Комплексная психолого-психиатрическая экспертиза целесообразна в отношении несовершеннолетних, страдающих олигофренией в степени дебильности, неврозами, несовершеннолетних с признаками психофизического инфантилизма и т.д.
Многие ученые, занимающиеся проблемами психических отклонений у несовершеннолетних, солидарны во мнении, что “среди причин психопатического развития личности у подростков важное место занимает тяжелая обстановка в семье, конфликтные переживания в связи с неблагоприятным положением в школе и т.п. В подобных случаях симптомы психопатического развития личности особенно трудно отличимы от признаков педагогической запущенности” <3>. Из этого следует, что решить вопрос об уголовной ответственности лиц, которые отстают в психическом развитии, не связанном с психическим расстройством, и которые во время совершения общественно опасного деяния не могли в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, невозможно. С одной стороны, специалисты – психологи и психиатры не имеют возможности выяснить, с чем связано отставание подростка в психическом развитии – с психическим расстройством или с социальной и педагогической запущенностью. С другой стороны, на практике эксперты, не имея достаточных оснований, предпочитают в заключении указывать, что подросток отстает в психическом развитии и что это связано с психическим расстройством, чем подводят подростка под уголовную ответственность. На наш взгляд, если подросток не соответствует возрасту уголовной ответственности, причина его отставания не важна, он не должен ей подлежать.
Кроме того, необходимо иметь в виду и субъективный фактор, когда эксперты склоняются к даче того или иного заключения на основе сложившейся симпатии или антипатии к подэкспертным в ходе экспертизы.
На сегодняшний день судебная психолого-психиатрическая экспертиза, призванная решать сложные вопросы, встречается с немалыми трудностями в ее проведении: 1) налицо научное несовершенство ряда методов исследования и теоретических основ существующих научных школ и подходов; 2) неудовлетворительная подготовка профессиональных кадров; 3) производство амбулаторных вместо стационарных психолого-психиатрических экспертиз и т.д.
Что касается производства судебно-психиатрических экспертиз, то такая экспертиза в первую очередь призвана решать вопросы о способности психически больных людей, совершивших общественно опасные деяния, сознавать значение своих действий и руководить ими. Как отмечается в ч. 1 ст. 10 Закона “О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании” <4>, диагноз психического расстройства обязан ставиться только в соответствии с общепринятыми международными стандартами. Для этого должны быть использованы достижения мировой психиатрической науки и применена Международная классификация болезней, адаптированная на момент диагностики к отечественной психиатрии.
Основанием для их назначения в уголовном судопроизводстве является:
1) необычное или ничем не мотивированное, психологически нелепое или особо жестокое преступление или ничем не оправданное глумление над трупом;
2) неадекватное и нелогичное поведение, высказывания, действия, поступки и т.д. обвиняемых, подозреваемых в судебно-следственной ситуации;
3) пребывание вышеуказанных лиц в психиатрических стационарах или на учете в психоневрологических учреждениях, прохождение ими судебно-психиатрической экспертизы в прошлом;
4) перенесенные данными лицами травмы головного мозга (черепа) или его заболевания (менингиты, энцефалиты, сифилис или их последствия);
5) задержка в психическом развитии у этих лиц, их отставание в период обучения в школе или неадекватное снижение трудоспособности;
6) учеба во вспомогательной школе (психоневрологические учреждения со специальным обучением) и др. <5>.
Умственная отсталость в качестве общих диагностических указаний содержит предписание определения интеллектуального уровня на основе всей доступной информации, включая клинические данные, адаптивное поведение, которое должно конкретизироваться при помощи шкал социальной зрелости и адаптации, стандартизированных с учетом местных условий, и продуктивность по психометрическим тестам.
Как отмечает С.Н. Боков, в судебно-психиатрической экспертной диагностике умственной отсталости абсолютно преобладают лишь клинические критерии; определение степени социальной адаптированности в соответствии с рекомендациями ВОЗ и психометрическое изучение интеллекта фактически не проводятся <6>. Иначе говоря, проведение одной только судебно-психиатрической экспертизы дает возможность следствию ответить лишь на вопрос: является ли подросток вменяемым или нет. Однако этой информацией нельзя ограничивать изучение психических особенностей несовершеннолетнего.
Так, 14-летний М. изнасиловал свою прабабушку, а потом задушил ее. По делу была проведена судебно-психиатрическая экспертиза, которая дала заключение, что М. вменяемый <7>. Считаем, что в данном случае необходимо было проведение комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы, в ходе которой эксперты могли бы досконально изучить личность подростка, выявить возможные отклонения в психике. Тем не менее этого сделано не было, и в приговоре характеристика личности была отражена в трех строках. Не было учтено, что мать М. бросила его маленьким, отец регулярно пил и избивал сына, прабабушка, у которой он последнее время находился, также пила и постоянно наказывала несовершеннолетнего. Полагаем, что в данном случае личность несовершеннолетнего осталась неизученной, а причины и мотивы преступления – неисследованными.
В заключение необходимо отметить, что психика человека, его интеллектуальное развитие и многие другие вопросы индивидуального характера – достаточно сложный и не познанный до конца объект. Тем не менее при всей сложности психологических и психиатрических исследований, недостаточной разработанности методик таких исследований, экспертам необходимо их проводить и давать заключение, от которого зависит судьба человека. В силу этого особое значение приобретают профессиональные и нравственные качества эксперта. И как справедливо отмечает Н.П. Майлис, эксперту должны быть присущи в первую очередь принципиальность, объективность, беспристрастность, самостоятельность и самокритичность <8>.
доктор юридических наук,
Институт права Башкирского ГУ, г. Уфа.
<1> См.: Каневский Л.Л. Тактика следственных действий по делам о
преступлениях, совершенных несовершеннолетними. Уфа, 2001. С. 128.
<2> См.: Холопова Е.Н. Судебно-психологическая экспертиза в
уголовном судопроизводстве: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 2006.
С. 31.
<3> Коченов М.М. Комплексная психолого-психиатрическая экспертиза
(к постановке проблемы) // Вопросы борьбы с преступностью. М., 1978.
Вып. 29. С. 118.
<4> См.: Закон РФ от 2 июля 1992 г. N 3185-1 “О психиатрической
помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании” (в ред. от 22 августа
2004 г.).
<5> См.: Волчецкая Т.С. Основы судебной экспертологии. Калининград, 2004. С. 167.
<6> См.: Боков С.Н. Организационно-правовые аспекты
судебно-психиатрической экспертизы умственно отсталых лиц // Актуальные
проблемы теории и практики уголовного судопроизводства и криминалистики.
В 3 ч. Ч. 3: Вопросы теории и практики судебной экспертизы. М., 2004.
С. 80.
<7> См.: УД N 4924001. Архив Верховного суда РБ за 2006 г.
<8> См.: Майлис Н.П. Нравственные основы взаимодействия эксперта со следователем // Выявление и предупреждение преступлений криминалистическими средствами и методами. М., 2004. С. 40.
——————————————————————
Читайте далее:
