Судебно-психологическая экспертиза определяется как особое процессуальное действие, как институт доказательственного права, как род судебной экспертизы и самостоятельное звено в ее общей теории, а также как научное исследование, проводимое на основе специальных знаний в области психологии[49]. Сложность и междисциплинарный характер природы психологической экспертизы должны определять и особенности оценки следователем, дознавателем, прокурором, судьей заключения эксперта психолога. Такая оценка может быть охарактеризована как многокомпонентная и многоуровневая система.
В соответствии с принципом системности общую оценку заключения следует определять интеграцией парциальных оценок. Качество выполненной судебно-психологической экспертизы как процессуального действия зависит от соответствия ее назначения, проведения и оформления экспертного заключения процессуальным требованиям, соотнесенности поставленных вопросов компетенции экспертов и названию экспертизы, выбора количества экспертов и т.д. Как доказательство заключение эксперта психолога оценивается в соответствии со ст. 88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости, достаточности и достоверности. Оба названных аспекта оценки заключения эксперта обеспечиваются известными для практикующих юристов профессиональными знаниями.
Оценка заключения как документа, отражающего особенности выполненной судебно-психологической экспертизы, определяется научной обоснованностью примененной экспертной методики в данном конкретном случае. Для работников правоохранительных органов решение этого вопроса представляется непростым, поскольку они не являются специалистами в области юридической психологии. Как отмечает Е Р Россинская, сведения о рекомендуемой в определенных условиях методике и возможных результатах ее применения они получают из многочисленной справочной и методической литературы. Эта литература постоянно обновляется, а разработка и совершенствование научно-методического обеспечения экспертной практики приводит к тому, что новые методики зачастую противоречат ранее опубликованным. Методические указания, касающиеся производства экспертиз и выпускаемые разными ведомствами, нередко плохо согласуются.
Апробация и внедрение методик пока еще недостаточно часто производятся на межведомственном уровне. Все эти обстоятельства существенно затрудняют оценку научной обоснованности примененной экспертной методики[50].
Согласно данным, полученным Е.Н. Холоповой, 58% опрошенных следователей и судей считают, что оценить научную обоснованность выводов эксперта-психолога невозможно. Трудности вызывает терминология, отсутствие собственных психологических знаний, а также убеждение в том, что выводы не соответствуют другим доказательствам по делу[51] [52].
Работникам правоохранительных органов в качестве общих рекомендаций предлагается проведение логического анализа экспертного заключения, выяснение состоятельности примененных методов исследования, определение правильности научных положений, которыми руководствовался эксперт, установление достаточности выделенных признаков для определенного вывода, выявление соответствия исследовательской части заключения и выводов и пр.4. Перечисленные признаки определяют научную обоснованность судебно-психологической экспертизы с точки зрения состоятельности проведенного исследования. Думается, что профессиональные знания следователей, судей позволяют произвести оценку заключения эксперта в отношении некоторых традиционных криминалистических экспертиз.
Что же касается судебно-психологической экспертизы, то можно предположить, что решение таких задач юристами в лучшем случае осуществимо не по всем ее видам, а лишь по хорошо известным, неоднократно описанным в справочной и методической литературе. Оценка научной состоятельности выполненных новых видов психологических экспертиз, методика которых находится на стадии становления и не получила должного теоретического осмысления и апробации, по силам только специалистам в области юридической психологии и судебно-психологической экспертологии.
В литературе встречаются рекомендации работникам правоохранительных органов при анализе заключения психологической экспертизы самим выяснять сугубо специальные вопросы: достаточно ли ретроспективно изучены психическое состояние и поведение подэкспертного, не сделан ли акцент на психическое состояние в момент проведения экспертизы, достаточно ли подробно исследована управляемость поведения в криминально значимой ситуации?[53]. На наш взгляд, квалифицированное решение подобных вопросов возможно только путем привлечения лиц, сведущих в области психологии.
Для этого в случаях необходимости возможны назначение повторной или дополнительной экспертизы, обращение к специалисту с целью получения консультации или заключения о научной обоснованности выполненной экспертизы.
А.Р. Белкиным высказана идея о фактическом существовании особого вида экспертизы – «мета-экспертизы», или «экспертного исследования других экспертных исследований»[54]. Действительно, такой вид работы довольно широко применяется на практике, хотя процессуально оформляется не как экспертиза, а как заключение специалиста. «Такое исследование не является ни дополнительной, ни повторной экспертизой, ибо не рассматривает исходных материалов первичной экспертизы, а отвечает на вопросы, насколько адекватны методы, использованные экспертом, насколько обоснованны сделанные выводы, можно ли указать на допущенные экспертом ошибки и пр. …Заключение такого специалиста, являясь полноценным источником доказательств, может в существенной степени способствовать адекватной и объективной оценке экспертного заключения»[55].
Психолог, выполняющий работу по определению научной состоятельности представленной экспертизы в качестве специалиста, по существу решает задачу оценки надежности проведенного экспертного исследования. Это, в свою очередь, предполагает, что в самой экспертизе требования надежности и достоверности проводимого научного исследования были учтены. Вместе с тем, мало кто из практикующих экспертов-психологов осознает существование этой проблемы, а потому данный аспект как самостоятельный не бывает включен в исследовательскую программу конкретной экспертизы.
Впрочем, игнорирование вопросов надежности экспертного исследования можно встретить и в «мета-экспертизах».
Любое научное исследование направлено на получение достоверных результатов. Особенно важна надежность исследовательских выводов судебной экспертизы, поскольку они могут быть положены в основу следственных или судебных решений. Несмотря на очевидность теоретической и практической значимости данной проблемы, должного научного осмысления она не получает.
Судебно-психологическая экспертиза как научное исследование направлена на выявление психических особенностей конкретного человека и его поведения в определенных юридически значимых обстоятельствах. Само исследование необходимо для того, чтобы отыскать ответы на те конкретные вопросы, которые поставлены перед экспертами. По существу, единичность случая, уникальность, неповторимость предмета и объектов свидетельствует о том, что судебную экспертизу следует относить к «индивидуализирующему методу» (В.Виндельбанд, В. Дильтей, Г. Зиммель) научного познания[56].
Проблема качества нового знания, полученного средствами судебно-психологической экспертизы, приобретает свою специфику в связи с её индивидуализирующим характером. Здесь не пригодны способы, усиливающие надежность, принятые в номо- тетических (В. Виндельбанд)[57] исследованиях, направленных на установление общих закономерностей путем использования универсальных переменных и большого количества испытуемых. Нельзя повысить исследовательский результат и за счет расширения объема выборки. Невозможно также защитить свои выводы изощренными статистическими приемами.
В судебно-экспертном исследовании в связи с принципом индивидуализации особую роль приобретают содержательные доказательства, получаемые на каждом из его стадий: определения предмета предстоящего исследования; создания его общей теоретической схемы; отбора параметров, которые будут измеряться; создания исследовательской программы; реализации программы; получения результатов; их интерпретации; формулирования окончательных выводов, являющихся ответами на поставленные эксперту судебными или следственными органами вопросы. На каждой из перечисленных стадий должны решаться проблемы надежности, но, в силу принципа индивидуализации, специфическим образом.
Хотя предмет экспертизы задан специально сформулированными экспертными вопросами, для психолога в каждом случае он всё же определен не явно. Индивидуальность конкретного дела всегда привносит нечто особенное в методику исследования, даже если алгоритм экспертизы по данной категории дел отработан. В этом состоит специфика судебно-психологического экспертного исследования. Перед психологом стоит задача перевода содержания экспертных вопросов в теоретическую схему предмета исследования, а также выделения психических параметров, которые будут измеряться.
Создание теоретической схемы исследования обусловлено методологическими принципами науки психологии.
Если теоретическая плоскость исследования определяется его содержательной целью (что должно быть проанализировано?), то методологическая – средствами её достижения (каким образом поставленная цель может быть достигнута?). Однако между двумя этими сторонами не может быть проведена демаркационная линия. В любом корректно построенном исследовании методологическое и теоретическое составляют органическое единство.
Методологический принцип, являющийся подлинным «нормативом» исследования, определенным образом ориентирует всю исследовательскую практику для решения конкретных содержательных задач[58]. Данные положения справедливы и для судебно-психологической экспертизы11. Достоверность конечных результатов экспертизы будет зависеть от того, насколько методологически обоснована общая теоретическая концепция ее предмета.
Здесь речь идет о содержательной валидности исследования.
Так, опыт нашей работы в качестве специалиста по оценке научной обоснованности судебно-психологических экспертиз психического воздействия, применяемого в деятельности финансовых пирамид, показал, что в теоретических схемах исследований экспертами не учитывался методологический принцип детерминизма. Согласно этому принципу все внешние воздействия преломляются сквозь призму внутреннего, психического. Исходя из этого принципа при ответе на вопросы, было ли оказано психическое воздействие на граждан и повлияло ли оно на их состояние и поведение, эксперты должны были выявить наличие признаков влияния на психику людей и, учитывая их индивидуально-личностные особенности, обнаружить в их психических и поведенческих структурах присутствие следов воздействия.
На деле факт воздействия экспертами устанавливался, а индивидуальная восприимчивость к нему не исследовалась. Однако еще М.М.Коченов писал, что «результат психического воздействия нельзя прямо соотносить с его интенсивностью. Существует, безусловно, некоторый индивидуально-изменчивый «порог» устойчивости к психическому воздействию.»[59] [60]. В анализировавшихся нами экспертизах на основании выявленных признаков воздействия эксперты делали категоричный вывод о том, что оно повлияло на психику людей. На наш взгляд, используемая экспертами теоретическая схема исследования позволяла прийти к выводу лишь о предпринятой попытке оказать психическое воздействие.
Вывод же об осуществленном влиянии на психику людей при выбранном алгоритме экспертной методики должен был быть не категоричным, а вероятностным.
Таким образом, принятый за методологический норматив, принцип задает конкретную схему судебного экспертно-психологического исследования. Непонимание же исследователем определяющего значения методологии в конкретных экспериментах оборачивается их теоретической и методологической несостоятельностью, что приводит к формированию научно не обоснованных экспертных выводов.
На этапе подбора психодиагностических приемов и методов проблемы качества научно-экспертного исследования решаются иными средствами. Важное требование здесь – использование надежных и апробированных методик. Оно, как правило, в конкретных экспертизах выполняется. Однако существует и другая важная задача – использование техник, соответствующих предмету исследования. Здесь идет речь об обоснованности, или валидности методики, определяемой тем, что методы должны быть адекватны предмету измерения, и что с их помощью измеряют вполне определенное свойство или признак, не смешивая его с другими.
Качественный и количественный состав используемых методов отвечает требованиям уместности, адекватности, необходимости и достаточности.
Приведем пример из нашей практики по составлению заключения специалиста (рецензии), направленного на оценку научной обоснованности судебно-психологической экспертизы преступной группы.
В анализировавшемся нами случае следователем перед экспертами были поставлены задачи выявления лидера группы и распределения ролей при совершении групповых преступлений. Для их решения психологи провели избыточно широкую серию тестов по определению уровня интеллекта, памяти, внимания, организаторских способностей у членов группы. В то же время для определения групповой структуры использовалась единственная методика – социометрия.
Уже по количественному составу примененных методов ясно, что за основу определения выполняемой групповой роли принимались способности и склонности к деятельности, а не реальное поведение. Методическая несостоятельность исследования привела к тому, что лидером и исполнителями экспертами были названы лица, имеющие личностные предрасположенности к такому ролевому поведению. Вопрос же реализации склонности в совершенных преступлениях экспертами не рассматривался.
Для того чтобы был получен достоверный экспертный вывод, необходимо было дополнительно использовать метод психологического анализа материалов уголовного дела по изучению ролевого поведения участников группы в момент совершения преступлений, а также при их подготовке. Выбор методических средств экспертизы, их количественный и качественный состав не был адекватен поставленным перед психологами задачам, поэтому экспертные выводы не могли считаться обоснованными[61].
Валидность методики исследования достигается разными способами.
- Одно измерение должно контролироваться дополнительными измерениями или сведениями, полученными другими путями. Согласованность данных, полученных из разных источников, свидетельствует о валидности результатов. К примеру, в деле имеются противоположенные по содержанию свидетельские показания о состоянии подэкспертного в некий период времени.
- Однако записями в медицинской документации объективируются только определенные свидетельские показания. Именно их и можно рассматривать как валидные данные. Кроме того, по нашему мнению, исследовательская часть заключения должна содержать взвешенный анализ не одной, а всех конкурирующих исследовательских гипотез.
- На этапе интерпретации полученных данных и формулировании выводов надежность обеспечивается правильно выбранным контекстом апробированных теоретических положений судебно-психологической экспертологии, а также учетом согласованности мнений нескольких экспертов.
Как видим, научная обоснованность конкретного судебно-психологического экспертного исследования определяется многими составляющими. К их числу относим: методологическую состоятельность, определяемую реализацией научных принципов психологии; теоретико-содержательную валидность, проявляющуюся в построении методологически обоснованной теоретической схемы исследования и выборе измеряемых параметров, адекватных поставленным перед экспертами вопросам, а также корректной интерпретации полученных исследовательских результатов и формулировании обоснованных экспертных выводов; методическую состоятельность, характеризующуюся использованием апробированных методов, адекватных экспертным задачам, необходимых и достаточных в количественно-качественном отношении. Ошибки, допущенные на любом из названных уровней системной модели научной обоснованности судебно-психологического экспертного исследования, неизбежно приводят к его оценке как научно не состоятельного.
Предлагаемая модель системного определения оценки конкретного экспертного заключения, а также такого ее компонента, как научная обоснованность проведенного исследования, может быть использована не только в следственной, судебной и экспертной практике, но и при создании методик новых видов экспертиз, при подготовке методических рекомендаций для практикующих экспертов психологов и юристов, а также учитываться при их профессиональном обучении.
Южанинова Алла Леонидовна, заместитель заведующего кафедрой правовой психологии и судебной экспертизы ГОУ ВПО «Саратовская государственная академия права», доцент, кандидат психологических наук
Читайте далее:
