Сведения о супервизионной группе и групповых терапевтах
Поскольку о групповой супервизии терапевты договариваются с супервизором заранее, у него есть возможность заблаговременно получить информацию о группе и терапевтах.
Информация о группе может включать:
• ее цели, задачи и структуру;
• время, в течение которого она уже работает, и время, на которое рассчитана работа группы;
• подготовку участников к групповой работе;
• мотивы привлечения каждого участника для групповой, а не индивидуальной работы;
• наличие контракта, временных и финансовых «рамок», знаний о групповых правилах;
• историю развития группы до начала супервизии.
Сведения о ведущих касаются:
• образования;
• теоретических установок;
• опыта работы в групповой терапии;
• опыта ко-терапии.
Но вот группа уже началась… Участники находят темы для разговоров, паузы возникают или отсутствуют, терапевты вмешиваются в происходящее… задают кому-то вопросы, что-то комментируют… Жизнь идет… или не идет… С чего начать супервизору?
В первую очередь стоит прислушаться к себе—насколько захватывает то, что происходит в группе в разные отрезки времени? Интересно это самому супервизору или не очень? Есть ли в нем энергия, когда он наблюдает происходящее в группе? Варианты гипотез, которые естественно появляются у супервизора, лучше обозначить, чтобы потом… держать при себе. Ибо гораздо полезнее побудить терапевта разработать собственную версию происходящего и собственные вопросы к супервизору.
Затем супервизор может сориентироваться в общегрупповых феноменах, присутствующих в группе в данный момент времени.
Общегрупповые феномены в супервизии
К их числу можно отнести те феномены, которые возникают в процессе группового взаимодействия между терапевтом(ами) и группой и внутри самой группы. Супервизор может попытаться понять следующее.
- Что делает терапевт(ы) с группой—поддерживает взаимодействие в группе или блокирует его? Блокирующие действия могут выражаться в конкурентной позиции по отношению к одному из взаимодействующих участников по принципу «Мама лучше знает» и разговору с его визави (под маской прояснения его позиции). Или сводиться к поддержке одним из терапевтов темы, интересной ему самому, но вовсе не относящейся к потребностям группы. Супервизор может выяснить, какие групповые темы получают поддержку ведущих и как это связано с актуальной ситуацией в группе, стадией групповой динамики, личной проблематикой терапевта (это заметка «на потом» для супервизии). Сознает ли свою позицию терапевт? Умеет он вообще фасилитировать процесс взаимодействия между участниками?
- Что делает группа (как целое) с терапеетом(ами) ? Игнорирует, конкурирует, поддерживает, конфронтирует или еще как-нибудь …ирует и …ает? Чего избегает, делая все это, ведь в один и тот же момент она и что-то делает, и чего-то избегает. Избегание может оказаться очень важным для ее динамики. Указанные особенности относятся ктак называемому групповому переносу, то есть «особому виду переноса, который возникает в том случае, если все пациенты разделяют одну фантазию по поводу терапевта» (Купер, 1998). Этот общегрупповой феномен может в чем-то изменяться в ходе развития группы и в чем-то быть постоянным на всем ее протяжении.
По описанию П. Купера, пациенты, входящие в одну из его групп, «отчасти утратили собственную идентичность, превратившись в единый психологический механизм, обладающий менталитетом младенца, бессознательно зависящего от всемогущего, как кормящая мать, руководителя группы…» Групповой терапевт, осознающий такие осо-бенности воздействия группы, в состоянии, например, быть для группы «питательным», то есть заботливым, защищающим, и в то же время конфронтировать с отказом от ответственности и регрессивным поведением участников.
- Существует ли вообще взаимодействие между участниками или участники индивидуально «общаются» с терапевтами? Является ли это взаимодействие обще групповым или группа дружно «лечит» или дружно отвергает кого-то одного? Куда и кому адресована энергия группы? Это легко установить методом, похожим на социограмму, используемым гештальт-терапевтом Ириной Захарян. На листке бумаги от имени каждого участника проводятся стрелочки — обращения к другим участникам, после чего структура взаимодействий между участниками (участниками и терапевтами, ко-терапевтами) становится наглядной. Таким же образом можно определить игнорируемых группой участников и участников, которые ни к кому не обращаются сами (и, соответственно, понять, осознают ли это групповые терапевты).
- Что происходит с группой от сессии к сессии (если супервизия динамическая), как меняется ее структура, групповые события и атмосфера.
Выбор участника для индивидуальной работы в групповом контексте
Один из центральных вопросов групповой терапии – вопрос о терапевтической динамике отдельных участников группы (Немиринский, 1999). Именно за этим клиент и приходит в фуппу. Супервизору, наблюдающему работу терапевта, необходимо понять, имеет ли место терапевтическая динамика отдельных членов группы, в чем она заключается и что делает терапевт(ы) в отношении отдельных участников, особенно тех, работа с которыми может способствовать (или препятствовать) развитию группы.
Выбор участника тесно связан с выделением фигуры и фона в групповой работе и понятием групповой темы. В групповой гештальт-терапии фигура отражает перспективную групповую потребность, разрешение которой фасилитирует групповую динамику и способствует большей зрелости группы и личностному росту ее участников (Немиринс-кий, 1999). Если для персональной работы выбирается участник, личная тема которого соответствует перспективной групповой потребности (например, страх оценки для первых групповых сессий), группа получает стимул для дальнейшего развития.
В связи с этим супервизор может задуматься о том, каковы мотивы терапевта для выбора именно этого участника (и потом задать данный вопрос).
Терапевт может следовать:
• своим собственным интересам (неосознаваемые контртрансферен-тные тенденции, проективные механизмы) или избегать контакта с «неудобным» участником путем выбора «более удобного». Тем самым он игнорирует материал, с которым чувствует себя неуверенно;
• профессиональным интроектам о так называемой «пользе проблемы» данного участника для группы, личным интроектам о том, что правильно, полезно ШЕИ справедливо;
• позиции группы, избегающей контакта и вербализации собственных трудностей. В этом случае группа часто «занимается» участниками с выраженными нарциссическими тенденциями, привлекающими к себе всеобщее внимание, или нападает на закрытых, не участвующих в общей работе, а ведущий это поддерживает. При этом терапевт находится в слиянии с группой;
• наибольшему эмоциональному отклику группы на участника;
• соответствию индивидуальной проблемы участника теме, перспективной для групповой работы (Немиринский, 1999);
• интенции участника, направленной на преодоление личного барьера (личной проблемы), мешающего переходу группы на следующую стадию групповой динамики.
Соответственно, первые три позиции могут получить отклик на супервизорской сессии.
Выбор технического приема или группового упражнения
Групповые упражнения могут стать средством выражения чувств и придать групповой динамике значительную энергию. В то же время они могут быть неосознанно использованы для удовлетворения собственных потребностей групповых терапевтов и создать только видимость прогресса в групповой работе. «Было бы совсем неплохо, если бы терапевт, насколько только это возможно, не использовал группу в своих личных целях и не пытался навязать ей свое мнение, а скорее ориентировался бы на идеи самой группы» (Kadis et all., 1963).
Наблюдая за тем, как терапевты используют групповые упражнения, супервизор может попытаться ответить на следующие вопросы:
- Какую основную задачу должна решить именно эта группа?
- Каким образом групповые техники или приемы использованы терапевтами в интересах участников группы?
- Насколько выбранный прием или упражнение соответствует групповой задаче на данной стадии развития группы?
Неуверенный в себе или тревожный групповой терапевт часто применяет групповые упражнения, когда ощущает растерянность — для снижения уровня собственной тревоги (снижая одновременно и рабочее групповое напряжение). Как правило, это относится к «ретрофлек-сивным периодам» жизни группы, когда группа не выражает чувства, связанные с затруднением, вызванным очередной групповой задачей, или к моментам, когда группа «собирается с силами», чтобы выразить чувства ведущему, но еще не выражает. В такие моменты использование техник и упражнений начинающими групповыми терапевтами часто основано на их собственных страхах. И групповой терапевт, по меткому выражению авторов книги «Техники групповой терапии», может стать «механическим фасилитатором», не дающим группе наконец-то остановиться и задуматься о себе.
Кроме того, применение той или иной техники или упражнения может быть отражением нарциссических потребностей ведущего группы — желания показаться очень профессиональным, поразить группу и вызвать восхищение участников. Использование жестких конфронтационных техник бывает также следствием профессионального интроекта «о необходимости групповой агрессии» для продвижения группы, в результате чего терапевт начинает «давить» на группу, вызывая «нужную» реакцию.
На супервизорской сессии весьма существенной может стать стимуляция осознавания групповым терапевтом собственных потребноетеи и своего эмоционального состояния в такие периоды, определение профессионального отношения к этим моментам и развитие способности переносить рабочее напряжение, не используя группу для облегчения своего состояния.
Кроме того, очень важной частью разбора применяемых групповых упражнений может стать соответствие между данной техникой и личностью ведущего, его терапевтическим стилем и готовностью к применению той или иной техники.
Личность и стиль терапевта
Разнообразие групповых ситуаций, высокий уровень неопределенности в групповой терапевтической работе, наличие участников, «не любящих» терапевта или обесценивающих его работу, предъявляют определенные требования к личности ведущего группу. Помимо описанной выше способности переносить групповое напряжение, эффективному групповому терапевту необходимо иметь хорошую опору в собственной личности и личностном стиле.
Супервизор может помочь ему обрести такую опору и обратить внимание на его уникальные личные качества, будь то эмоциональная стабильность или остроумие, терапевтическая нежность* или терапевтическая смелость. «Изюминка» конкретного группового терапевта может оказаться и качеством, не совсем одобряемым, но полезным в групповой работе. Так, осознаваемая сила помогает в трудные моменты удерживаться в терапевтической позиции, внешняя слабость и неуверенность (опять же как личностный стиль) позволяет группе быть сильной, а способность засыпать в периоды «болтовни» и не чувствовать вины по этому поводу способствует развитию ответственности группы за свои действия.
Раздражение супервизора по поводу несовершенства данного терапевта (да и себя самого тоже) может компенсироваться, если его внимание будет направлено на определение тех личностных особенностей терапевта, которые позволяют ему на данной сессии быть в чем-то эффективным и успешным. С другой стороны, тот же вопрос «В чем ты был эффективен и что тебе самому понравилось в твоей работе?» может быть адресован самому терапевту и направлен на формирование позитив-ной профессиональной самооценки.
* Характеристика стиля, не имеющая отношения к неспособности к конфронтации.
Еще одним важным моментом супервизии, ориентированной на осознавание терапевтом своего терапевтического стиля и личностных качеств, является доверие к себе и забота о себе. Это другая сторона задачи по обретению индивидуального терапевтического стиля.
В связи с этим супервизор, обнаруживший, что терапевт «кидается грудью на амбразуру» и забывает о своем состоянии, может позаботиться о своем подопечном, рассматривая вместе с ним вопросы разрешения (или запрещения) интуитивных терапевтических действий, признания факта неудачи в работе (перед самим собой или перед группой) или, наоборот, отстаивания своей определенной позиции в групповой работе. Поскольку фигурой такой супервизорскОй сессии могут стать доверие и забота, то супервизор должен быть внимателен во время сессии именно к этим своим качествам.
Наличие у терапевта необходимых терапевтических навыков
Навыки групповой работы не только включают в себя навыки индивидуальной работы, но и в значительной степени перекрывают их. Наблюдая за работой группового терапевта, супервизор может отмечать для себя наличие необходимых навыков. Наиболее существенными считаются навыки:
- адресации высказываний участников (вовремя задаваемый участнику вопрос о том, кому может быть направлено безличное или безадресное высказывание);
- фасилитации взаимодействия отдельных участников;
- конфронтации с группой;
- поддержки группы;
- распознавания групповых тем;
- наблюдения за распределением энергии в группе;
- поддерживания групповых «рамок» (время, оплата терапии, неявки, опоздания и т. п.);
- интерпретации групповых процессов;
- работы с «грудными» участниками;
- работы с трудными ситуациями.
Обучение этим навыкам обычно проводится в тренинговых группах, но при недостаточном развитии может стать и частью супервизорской сессии.
Проблемы ко-терапевтического взаимодействия
Многие групповые терапевты предпочитают работать с ко-терапевтом. Преимущества такой работы очевидны: наличие разных углов зрения, возможность разделять функции при работе с группой (один ко-терапевт работает индивидуально, второй следит за групповой динамикой), возможность отдохнуть и привести себя в рабочее состояние, пока второй ко-терапевт работает. Ценной является и возможность обсудить свое реальное поведение в группе и получить обратную связь. «Сотрудничая, терапевты расширяют и спектр возможных реакций переноса. Кроме того, отчетливее проявляется природа и степень выраженности искажений переноса, поскольку пациенты расходятся в своих реакциях как на каждого из ко-терапевтов, так и на отношения между ними» (Ялом, 2000).
Именно поэтому наблюдение за действиями ко-терапевтов по отношению друг к другу и по отношению к группе может дать немало интересного материала для супервизии.
Один только арифметический подсчет вербальных обращений друг к другу, взглядов, брошенных друг на друга, способствует пониманию того, как ко-терапевты взаимодействуют на группе. Вот один из ко-терапевтов в течение часа шесть раз обратился к другому и несколько раз посмотрел на него, не произнося ни слова. В ответ второй ни разу не обратился и один раз искоса взглянул на первого. Любопытно, что же происходит в их взаимных отношениях и чувствах?
Или первый ко-терапевт обращается к группе (участнику), а второй перехватывает взаимодействие, «переводя стрелки» на себя.
Или один пытается помешать другому привнести что-то свое в жизнь группы, начиная неожиданно расспрашивать другого участника по другому поводу. Неосознанное соперничество и отсутствие взаимной поддержки, к сожалению, может стать моделью отношений для группы, и тогда разговор об этом на супервизорской сессии становится неизбежным. Важно также отметить и реакцию ко-терапевтов на стремление группы разделить или разрушить их терапевтическое единство.
Еще один интересный момент состоит в том, как ко-терапевты замечают и разрешают свои разногласия по поводу ведения группы. Используют ли они для такого обсуждения перерывы или выясняют открыто, как именно вносят предложения, связанные с техниками, родившимися непосредственно в групповом процессе, — все это (плюс подхватывающие эти же способы поведения участники) можно наблюдать со стороны.
Нередко ко-терапевты в своих чувствах и поведении по отношению друг к другу отражают (но в меньшей степени) динамику участников группы на данной стадии. Так, кризис в группе сопровождается некоторым кризисом в отношениях ко-терапевтов, преобладание проективных тенденций — усилением проекций в адрес ко-терапевта, страх оценки у участников—страхом оценки у одного из терапевтов, в своем бездействии выпадающего из ко-терапевтического и группового взаимодействия. Поэтому при обсуждении взаимных отношений и чувств целесообразно учитывать и стадию групповой динамики, групповую тему и перспективную групповую задачу.
Для лучшего понимания особенностей наблюдаемого взаимодействия ко-терапевтов супервизор может воспользоваться своей фантазией, представив это взаимодействие в образной форме, и поделиться своей метафорой на супервизорской сессии. Интересно сопоставить метафоры ко-терапевтического взаимодействия, предложенные каждым ко-терапевтом. «Конфликт метафор» может и должен закончиться прояснением отношений и чувств ко-терапевтов.
Итак, сбор материала помогает супервизору составить представление об истории группы, стадии групповой динамики, взаимодействии между терапевтами и группой, взаимодействии участников группы между собой, способах выбора технического приема или упражнения для работы, выборе участника для групповой работы, стиле терапевтов и их взаимоотношениях.
