МЕДИАЦИЯ – ВПЕРЕД?!

Об истории разработки “многострадального” Закона о медиации <2>, предпосылках его подготовки и парламентских дебатах, разгоревшихся при первом чтении проекта, мы уже информировали заинтересованного читателя <3>. Примечательно, что экспертам, с которыми нам довелось обсуждать будущий Закон, удалось точно спрогнозировать динамику рассмотрения проекта в отечественном парламенте – Государственная Дума, действительно, завершила работу над ним в весеннюю сессию 2010 г. <4>.

<2> Первый проект Федерального закона N 374014-4 “О примирительной процедуре с участием посредника (медиации)” был внесен в Государственную Думу 12 декабря 2006 г. Там он и остался без всякого движения.
<3> См.: Лисицын В.В. Медиация – универсальный способ урегулирования коммерческих споров в России: Научный очерк: история и современность. М.: МАКС Пресс, 2009; Лисицын В. Медиация. Попытка N 4 // ЭЖ-Юрист. 2010. N 20. С. 2, 3.
<4> Лисицын В. Медиация. Попытка N 4 // ЭЖ-Юрист. 2010. N 20. С. 3.

Возможно, в скором будущем 27 июля в России объявят днем медиатора. Именно в этот день – 27 июля 2010 г. – медиация в нашей стране стала легитимной. Закон о медиации ждали долго <5>. Ждала вся юридическая общественность – практикующие медиаторы, их объединения, судьи, адвокаты, ученые, предприниматели.

<5> Напомним, что это четвертый проект Закона, который посвящается правовой регламентации отношений с участием медиатора в нашей стране. Три предыдущих так и не смогли выйти в парламенте на первое чтение. См. подробн.: Лисицын В.В. Медиация в России: попытка N 4 // Третейский суд. 2010. N 2(68). С. 52 – 55.

Особые надежды на его скорейшую и эффективную реализацию, представляется, должны возлагать судьи и предприниматели, тем более в Пояснительной записке к законопроекту, который готовила для Президента РФ его Администрация, указаны конкретные цели разработки этого нормативного правового акта:
создать правовые условия для развития в Российской Федерации альтернативных (неюрисдикционных) способов урегулирования споров при участии независимых лиц – медиаторов, осуществляющих свою деятельность, в том числе профессионально;
снизить нагрузки на судебную систему Российской Федерации (выделено нами. – В.Л.).
предложить удобный и быстрый способ разрешения споров, который должен отличаться гибкостью и гарантировать исполняемость решений, принятых в ходе процедуры медиации, сэкономить судебные издержки.
Нагрузка, “обрушившаяся” на арбитражи нашей страны в “кризисный” 2009 г., действительно, впечатляет: по данным Высшего Арбитражного Суда РФ, все арбитражные суды России в 2008 г. рассмотрели 1 415 524 дела. В 2009 г. (в условиях глобального экономического кризиса) это число увеличилось до 1 985 341! Таким образом, нагрузка на систему экономического правосудия за прошедший “кризисный” год составила 40,25%. Наиболее резкий рост этой нагрузки отмечается в судах первой инстанции: в 2008 г. – 1 184 978 дел, в 2009 г. – уже 1 702 158 дел, т.е. рост на 43,6%! <7>

<7> Вести.ру. 23 апреля 2010 г.

Очевидным является факт, что работа в таких условиях лишает судью возможности творчески мыслить. При сверхвысокой нагрузке судьи арбитражного суда, вынужденного в месяц рассматривать 80 – 100 дел, ни о каком качестве судебной работы не может идти речи <8>.

<8> Выступая на ежегодном совещании, посвященном итогам работы арбитражных судов России в 2009 г., Председатель ВАС РФ А.А. Иванов заявил: “Для отечественной экономики этот год стал худшим за последние 15 лет. Как следствие – это был самый напряженный год в новейшей истории российского экономического правосудия. Приведу лишь некоторые данные: в 2009 г. на рассмотрение в арбитражные суды поступило на полмиллиона исковых заявлений больше, чем в 2008-м, что дало рост в 45 процентов. Соответственно, в минувшем году нагрузка на арбитражную судебную систему выросла почти в полтора раза. Почти на 70 процентов выросло количество поступивших заявлений по экономическим спорам, возникающим из гражданских правоотношений: если в 2008 г. их было чуть больше полумиллиона, то уже в 2009 г. количество таких споров вплотную приблизилось к миллиону” // Вести.ру. 23 апреля 2010 г.

То же следует сказать и о работе вспомогательного аппарата судов (помощников и специалистов) <9>. В нарушение всех существующих запретов арбитражные дела по пятницам в массовом порядке выносятся из суда домой для продолжения над ними работы, чтобы не нарушать процессуальных сроков. По этой же причине некоторые судьи арбитражных судов приходят на работу в субботу и воскресенье.

<9> Работа в авральном режиме зачастую приводит к тому, что в изготавливаемых арбитражным судом процессуальных документах стороны обнаруживают массу опечаток, а порой и грубых фактологических ошибок, которые искажают суть принятых актов.

Обращение к истории государства Российского показывает: в отечественном законодательстве задача снижения судебной нагрузки за счет использования примирительного посредничества впервые была поставлена практически два с половиной века назад! При этом следует подчеркнуть, что примирительные способы и формы урегулирования имущественных споров в нашей стране в XVIII – XIX вв. реализовывались не только в деятельности торговых судов <10>.

<10> Об эффективном использовании примирительного посредничества в деятельности российских коммерческих судов мы рассказали в ряде публикаций: Лисицын В. Полтора века медиации в России // Медиация и право. 2008. N 2(8); Лисицын В.В. Коммерческие суды Российской империи – центры медиации и права при разрешении торговых споров // Вестник Арбитражного суда города Москвы. 2008. N 5.

В России с 1775 по 1862 г. функционировали губернские совестные суды, которые были созданы по Указу Императрицы Екатерины Великой от 7 ноября 1775 г. <11>. Согласно нормам главы XXVI Указа “О совестном суде и его должности” совестные суды являлись элементом системы учреждений Российской империи для управления губерниями. Руководил деятельностью суда председатель, назначаемый губернатором. Члены суда по дворянским делам (два человека) избирались Дворянским Собранием на три года, по городовым делам два члена суда избирались городским населением также на три года. В соответствии с установленной Указом компетенцией совестные суды рассматривали гражданские дела в порядке примирительной процедуры и некоторые уголовные дела (малолетних, невменяемых и т.п.), а также споры между родителями и детьми.

<11> ПСЗ 1. Т. XX. N 14392.

Согласно ст. 400 Указа “совестного суда должность есть в гражданских делах примирять тех спорящихся, кои просьбою прибегают к разбирательству совестного суда; для примирения же совестный суд требует от истца и ответчика или средств в силу узаконений к их примирению, и буде согласятся, то совестный суд требует от истца и ответчика назначения с каждой стороны по одному или по два посредника на месте живущих (быть посредником никто из живущих в обществе отказаться не должен), когда же посредники назначены и объявлены совестному суду, тогда на другой или на третий день посредники обще совестным судом рассматривают дело и потом изыскивают средство к примирению истца и ответчика, и на чем посредники согласятся, то и предложат совестному суду, который приложит печать к согласию посредников, и истец и ответчик теряют право возобновлять впредь о том просьбу во всяком судебном месте; а буде посредники не согласятся, тогда совестный суд предложит посредникам свое мнение, как примирить без разорения, без тяжбы, без спора, ссоры и ябеды истца и ответчика (мнение же совестного суда должно быть основано на следующих правилах: 1) Доставить обеим сторонам законную, честную и безмятежную жизнь; 2) Злобу, распри и ссоры прекратить; 3) Доставить каждому ему принадлежащее; 4) Облегчить судебные места примирением спорящихся лиц (выделено нами. – В.Л. <12>), буде же посредники и тогда не согласятся, то совестный суд призовет истца и ответчика и предложит примирительные способы, и буде оные примут, то совестный суд укрепит печатью примирение их; буде же не примут, то совестный суд истцу и ответчику объявит, что совестному суду до той их распри уже дела нет, а пошли бы, куда по законам надлежит” <13>.

<12> Представляя эту задачу как некое иностранное ноу-хау, современный российский законодатель (на основании любезно предоставляемых зарубежных рецептов) пока безуспешно пытается ее решать.
<13> ПСЗ 1. Т. XX. N 14392.

Внимательное прочтение п. 1 ст. 1 современного российского Закона, посвященного правовой регламентации примирительного посредничества, не позволяет нам обнаружить упомянутую в Пояснительной записке задачу. Там говорится: “Настоящий Федеральный закон разработан в целях создания правовых условий для применения в Российской Федерации альтернативной процедуры урегулирования споров с участием в качестве посредника независимого лица – медиатора (процедуры медиации), содействия развитию партнерских деловых отношений и формированию этики делового оборота, гармонизации социальных отношений” <14>.

<14> Российская газета. 2010. 30 июля.

В это же время средства массовой информации заполняются разного рода восторженными комментариями, ряд из которых получает достаточно странные для обыденного восприятия названия. Так, в статье “Медиатор вместо судьи (эффективный подход к разрешению споров для современного менеджера)” Президент Научно-методического центра медиации и права Цисана Автандиловна Шамликашвили пишет: “Несведущие люди часто боятся незнакомого слова “медиация”, так как могут подумать (или им скажут), что это возврат в 90-е, когда для принятия решения привлекали “авторитетов” и пр. Однако это предубеждение исчезает сразу же после первой встречи с медиатором” <15>.

<15> Российская газета. 2010. 29 июня.

Приветствуя положительный опыт внедрения медиации в отечественную правоприменительную практику, представляется необходимым сделать ряд принципиальных замечаний.
Первое. Согласно ст. 1 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ “О судебной системе Российской Федерации”, “судебная власть в Российской Федерации осуществляется только судами в лице судей и привлекаемых в установленном законом порядке к осуществлению правосудия присяжных, народных и арбитражных заседателей. Никакие другие органы и лица не вправе принимать на себя осуществление правосудия” <16>. В этой связи упоминания о медиаторе, который, по мнению отдельных специалистов, может “занять место судьи”, по меньшей мере некорректны.

<16> СЗ РФ. 1997. N 1. Ст. 1.

Второе. На только что закончившем свою работу Круглом столе на тему “Возможности медиации при разрешении коммерческих споров”, который был организован Торгово-промышленной палатой РФ и Научно-методическим центром медиации и права, В.Ф. Яковлев обратил внимание собравшихся на необходимость правильного использования юридической терминологии. “Основное заблуждение многих состоит в том, что медиатор разрешает споры и принимает решения. Истинное предназначение такого специалиста – именно содействовать разрешению конфликта”, – пояснил советник главы государства по правовым вопросам Вениамин Яковлев 10 июня 2010 г. в ходе работы Круглого стола <17>.

<17> РАПСИ. 2010. 11 июня.

Между тем сам Закон, его особенности и перспективы реализации пока остаются без достаточного внимания широкой юридической общественности. С одной стороны, это обусловлено периодом его принятия – время массовых отпусков и природных катаклизмов, с другой – тем, что эта общественность была фактически лишена возможности активного участия в законотворческих работах, которые так быстро привели к желаемому результату <18>.

<18> Как отмечалось, традицией российского законотворческого процесса является условное разделение всех законопроектных начинаний на две большие категории: “законопроекты-спринтеры” и “законопроекты-стайеры”. По аналогии со спортивными баталиями первым обеспечен быстрый финиш (так произошло с законопроектом о медиации, который был разработан Администрацией Президента РФ), трем предыдущим его “собратьям” была уготована судьба бегуна-неудачника на длинные дистанции.

Тем не менее время такого анализа пришло, поскольку и судейский корпус, и сообщество предпринимателей остро нуждаются в конкретных разъяснениях относительно содержания и качества принятого Закона, а также перспектив его дальнейшей реализации. Напомним, что первая попытка такой аналитической работы была предпринята в июне 2010 г. редакцией авторитетного юридического журнала “Третейский суд” <19>. На страницах этого издания прозвучали критические замечания в адрес проекта Закона о медиации, который был разработан Администрацией Президента РФ.

<19> Третейский суд. 2010. N 2(68).

К сожалению, подавляющее большинство этих замечаний не было принято во внимание ни до, ни во время парламентских слушаний. Представляется, что их игнорирование воспрепятствовало формированию концепции законопроекта, которая отражает отечественную специфику урегулирования споров и является адекватным воспроизведением существующего социального запроса. Отсюда грубые ошибки в области законодательной техники, которые был вынужден в “пожарном порядке” перед вторым чтением исправлять известный юрист и депутат П.В. Крашенинников <20>, и серьезные сомнения относительно эффективной реализации в нашей стране заимствованных за рубежом законодательных конструкций.

<20> Для ликвидации ряда грубых ошибок и упущений в законопроекте N 4 Председатель Комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Государственной Думы РФ П.В. Крашенинников был вынужден инициировать 12 поправок, которые были приняты во время второго чтения (30 июня 2010 г.)

Сегодня мы вновь хотим остановить внимание на отдельных аспектах вновь принятого Закона и предпринять попытку обозначения путей оптимального инкорпорирования примирительного посредничества в правовую систему нашей страны. Примечательно, что 25 июня 2009 г. на Международной конференции, посвященной юбилею известного всем практикующим юристам журнала “Третейский суд”, мы обсуждали “внезапное” появление в Государственной Думе проекта Закона “О медиации”, внесенного Законодательным Собранием г. Санкт-Петербурга <21>. Подавляющее большинство собравшихся оказались едины во мнении, что этот документ является “компилятивной модификацией” двух предыдущих законопроектов “О медиации”.

<21> См.: проект Федерального закона N 903383-1 “О примирительной процедуре (медиации)” .

Чем же принципиально отличается “четвертая версия” Закона о медиации от только что упомянутой “компилятивной” третьей? Концепцией? Нет! Концепция та же – для стран с высокотехнологичной рыночной экономикой, ориентированной, прежде всего, на производственную деятельность, а не на торговлю природными ресурсами, и соответствующим уровнем правосознания! Понятийным аппаратом? Да, но весьма незначительно! Высочайшим уровнем законодательной техники? И опять мы вынуждены дать отрицательный ответ в силу причин, о которых скажем ниже! Тогда невольно возникает вопрос: что тогда разработали авторы для Президента нашей страны – новый Закон или модифицированную версию того, что давно всем известно, но до сих пор почему-то не востребовано?!
Представляется, что ответы на обозначенные вопросы предстоит скоро дать народным избранникам, а мы пока попытаемся проанализировать содержание Закона, который вступает в действие 1 января 2011 года. Начнем с названия. Есть старая морская поговорка: “Как корабль назовешь, так он и поплывет”. Название Закону выбрано оригинальное: “Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)”. Напомним, что слово “альтернатива” русским языком заимствовано из французского “alternative”. Своим происхождением слово обязано древней латыни, где “alter” означает “один из двух”. Дословный перевод “alternative”: 1) необходимость выбора между взаимоисключающими возможностями; 2) каждая из исключающих друг друга возможностей <22>.

<22> См.: Современный словарь иностранных слов. М.: Рус. яз., 1993. С. 36.

Теперь позволим себе задать вопрос разработчикам Закона: о какой альтернативе вы здесь ведете речь, если в тексте говорится об использовании процедуры медиации при рассмотрении спора судом или третейским судом, особенно если дело касается утверждения мирового соглашения (ст. 4 “Применение процедуры медиации при рассмотрении спора судом или третейским судом”, ст. 12 “Медиативное соглашение”)?
Несколько слов о законодательной технике и понятийном аппарате. Определяя “процедуру медиации” как “способ урегулирования споров” (п. 2 ст. 2 Закона), авторы Закона вновь допускают ряд серьезных методологических ошибок.
Во-первых, этимология слов “процедура” и “способ” не позволяет рассматривать их в качестве синонимов. Если под процедурой мы понимаем “официальный порядок действий, процесс” <23>, то “способ” определяется языковедами как “действие или система действий, применяемые при исполнении какой-нибудь работы” <24>. Таким образом, слово “способ” всегда указывает на прием (приемы) выполнения поставленной задачи, а “процедура” определяет последовательность (порядок) проведения избранных приемов.

<23> См.: Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1988. С. 511.
<24> Ожегов С.И. Указ. соч. С. 618.

Во-вторых, содержание такого правового явления, как медиация, гораздо шире тех рамок, в которые ее пытаются облечь авторы законопроекта. Как уже отмечалось, медиация – уникальный феномен правовой действительности, термин многоплановый, который в зависимости от вкладываемого в него содержания может означать: а) вид профессиональной деятельности; б) способ восстановления (в некоторых случаях – защиты) права; в) процедуру урегулирования спора; г) правовой институт <25>.

<25> Лисицын В.В. Медиация – универсальный способ урегулирования коммерческих споров в России. Научный очерк: история и современность. М.: МАКС Пресс, 2009. С. 47, 48.

Далее рассмотрим историю развития института медиации и концепции законопроекта. Авторы Пояснительной записки к Закону пишут: “Методы конструктивного урегулирования конфликтов получили широкое распространение в мире начиная с 70-х годов XX века” <26>.

<26> mediacia.com/newsout

С таким утверждением трудно не согласиться. Между тем опыт развития примирительного посредничества (медиации по-русски) в нашей стране занимает многовековую историю, в отличие от США, где медиация, действительно, стала развиваться в 60 – 70-х годах XX столетия. Этот опыт связан, прежде всего, с деятельностью государства и церкви <27>, а не с профессиональной активностью отдельных “провайдеров”, которые, согласно п. 1 ст. 10 Закона, могут оказывать свои услуги исключительно на платной основе <28>.

<27> См.: Лисицын В.В. Возникновение и развитие примирительных способов и форм урегулирования имущественных и торговых споров в древнем русском праве // Судья РФ. 2010. N 3.
<28> Примечательно, что даже в таких “не чуждых коммерции” странах, как США, медиация стала развиваться через подвижническую деятельность отдельных волонтерских центров, которые зачастую работали на безвозмездной основе и активно поддерживались государством. См. подробн.: Primm E.B. The Negotiation Justice Center Movement (1992 – 1993) 81 Kentucky Law Journal 1067; Cooketal R. Neighborhood Justice Centers Field Test (Washington D.C.: US Department of Justice, National Institute of Justice, 1980).

Специфика “западной модели медиации”, которая широко представлена в обсуждаемом Законе и Пояснительной записке к нему, такова, что “необходимыми условиями проведения процедуры медиации являются добровольное участие в ней всех сторон спора, их готовность включиться в процесс поиска путей его урегулирования, а также отказ от обращения к другим (судебным, административным) способам разрешения споров на время проведения процедуры медиации” <29>.

<29> mediacia.com/newsout

Вот только незадача – развитию западной медиации и до принятия этого Закона в нашей стране никто не препятствовал. В то же время ни один существующий в России “провайдер” западной медиации не может похвастаться нагрузкой, которая хотя бы отчасти была сравнима с той, что сейчас обрушилась на суды. Для справки: в настоящее время некоторые судьи арбитражных судов рассматривают в месяц до 120 дел!
Российская ментальность такова, что, попав в конфликтную ситуацию, гражданин-предприниматель более склонен обратиться за помощью к государству (в арбитражный суд либо к знакомым из силовых структур), нежели к частнопрактикующему медиатору. Именно по этой причине Высшим Арбитражным Судом РФ начата широкомасштабная работа (с привлечением судебного корпуса и научной общественности, а не в тиши уютных кабинетов) по подготовке законопроекта, предусматривающего введение в России судебной медиации. Этот законопроект был опубликован в средствах массовой информации и уже стал предметом серьезного и взыскательного обсуждения <30>. К сожалению, и здесь мы серьезно отстаем от наших друзей по СНГ, в частности, коллег из Республики Беларусь, которые внедрили модель судебной медиации в своей стране в 2008 г. и уже успели добиться серьезных успехов <31>.

<30> См.: Третейский суд. 2009. N 6(66).
<31> См.: Вельская И.А. О развитии медиации (посредничества) в Беларуси // Третейский суд. 2009. N 3(63).

Напомним, что на первом чтении законопроекта в Государственной Думе (14 мая 2010 г.) официальному представителю Президента РФ Г. Минху депутат Кирилл Черкасов задал вопрос об опыте зарубежных стран по вопросу работы медиативной процедуры. “Этот механизм реализуется в развитых странах уже давно и эффективно, он действует и в странах СНГ”, – ответил Г. Минх и затруднился предоставить статистику <32>.

<32> Шарпаева Е. Госдума приняла Закон о медиации // Право.Ru. 2010. 14 мая.

Убеждены, что предварительное изучение опыта дружественной нам Беларуси в области примирительного посредничества позволило бы разработчикам Закона о медиации серьезно скорректировать его концепцию. Между тем такой опыт есть, и он эффективно развивается. Реформируя законодательство в сфере разрешения экономических споров, наши белорусские коллеги активно практикуют судебную медиацию, добиваясь при этом значительных успехов.
Напомним, что 6 августа 2004 г. специальным Законом Республики Беларусь N 314-3 в Хозяйственно-процессуальный кодекс Республики Беларусь (далее – ХПК) включены нормы об урегулировании спора в порядке посредничества <33>. Одной из причин принятия названного Закона стало небывалое увеличение судебной нагрузки. Как отмечает заместитель Председателя Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь А.П. Егоров, “статистические данные свидетельствуют, что за последние десять лет количество обращений в хозяйственные суды Республики выросло в 7 раз. По итогам 2008 г. количество таких обращений превысило 72 тыс., рассмотрено свыше 65 тыс. дел. Сегодня только одним столичным хозяйственным судом рассматривается больше дел, чем всей системой хозяйственных судов в 1998 г. У нас на всю страну приходится всего 135 судей хозяйственных судов, каждый из которых рассматривает приблизительно 70 – 80 дел в месяц. Такую нагрузку на судей необходимо снижать, чтобы не страдало правосудие. Но и увеличивать каждый год количество судей невозможно: это серьезная нагрузка для бюджета. Кроме того, нужно учесть и интересы субъектов хозяйствования, для которых в сложившейся экономической ситуации важны и время, и деньги. Поэтому… мы серьезно занялись продвижением процедуры посредничества в хозяйственных судах” <34>.

<33> Кодекс Республики Беларусь от 15 декабря 1998 г. N 219-3 “Хозяйственный процессуальный кодекс Республики Беларусь” // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 2004. 6 сентября. N 138 – 139, 2/1064.
<34> Не нужно бояться договариваться (интервью заместителя Председателя Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь А.П. Егорова) // Вестник Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь. 2009. N 5. С. 96.

При разработке нововведений ХПК, которые были посвящены медиации <35>, активно использовались положения Типового закона о международной коммерческой согласительной процедуре (далее – ТЗ ЮНСИТРАЛ), который был принят в 2002 г. Комиссией ООН по праву международной торговли <36>.

<35> Вопросам правового урегулирования споров в порядке посредничества посвящены 13 статей ХПК: 6 статей главы 17 Кодекса, а также некоторые положения статей 79, 145, 149, 161, 166, 168 и 178 // Кодекс Республики Беларусь от 15 декабря 1998 г. N 219-3 (в ред. от 8 июля 2008 г. “Хозяйственный процессуальный кодекс Республики Беларусь”) // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 2008. 7 июля. N 175, 2/1492.
<36> Типовой закон о международной коммерческой согласительной процедуре и Руководство по принятию и применению, 2002 год // Организация Объединенных Наций. Нью-Йорк, 2004.

Отказавшись от долгих и непродуктивных по своему содержанию дискуссий, наши белорусские коллеги изобрели и внедрили в практику хозяйственного судопроизводства собственную модель медиации. Существо последней заключается в следующем: это разновидность судебной модели медиации, если быть более точным, – судебно-административная модель, наиболее полно отражающая национальную специфику и общий с Россией исторический опыт.
Примечательно, что судебная модель медиации до сих пор не нашла никакого упоминания в российском законодательстве, несмотря на наличие богатого исторического опыта <37>. А в Республике Беларусь в соответствии со ст. 155 и 156 ХПК посредник назначается хозяйственным судом с согласия сторон в течение десяти дней со дня поступления в суд искового заявления. Урегулирование спора в порядке посредничества проводится должностным лицом хозяйственного суда по ходатайству одной или обеих сторон либо по инициативе суда с согласия сторон. О назначении посредника хозяйственный суд выносит определение, в котором устанавливается срок осуществления посредничества, продолжительность которого не может быть более одного месяца <38>.

<37> См.: Лисицын В. Полтора века медиации в России // Медиация и право. 2008. N 2(8).
<38> См. подробн.: Вельская И.А. Белорусская модель медиации (посредничества) и перспективы ее развития // Вестник Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь. 2009. N 5.

Почему эту модель мы назвали судебно-административной? Дело в том, что в отличие от судебной модели медиации, которая была реализована в деятельности коммерческих судов Российской империи <39>, судья белорусского хозяйственного суда медиатором быть не может. В соответствии с ч. 2 ст. 155 действующего ХПК эти обязанности вправе исполнять лишь иные должностные лица суда, обладающие квалификацией, отвечающей существу возникшего спора. В настоящее время хозяйственные суды Республики Беларусь назначают медиаторами начальников управлений, отделов, главных специалистов судов, имеющих высокую квалификацию и большой практический опыт.

<39> См.: Лисицын В.В. Коммерческие суды Российской империи – центры медиации и права при разрешении торговых споров // Вестник Арбитражного суда города Москвы. 2008. N 5.

Высшим Хозяйственным Судом Республики Беларусь утвержден список специалистов-посредников хозяйственных судов областей (г. Минск). Список насчитывает 39 человек, в том числе в Хозяйственном суде Брестской области – 5 посредников, Хозяйственном суде Витебской области – 7, Хозяйственном суде Гомельской области – 5, Хозяйственном суде Гродненской области – 5, Хозяйственном суде г. Минска – 5, Хозяйственном суде Минской области – 4, Хозяйственном суде Могилевской области – 4, Высшем Хозяйственном Суде Республики Беларусь – 4 посредника.
Какие должностные лица хозяйственных судов Беларуси здесь представлены? Прежде всего, это начальники управлений (отделов) обеспечения работы судов (5 человек), начальники отделов судебной практики (7 человек), главные специалисты отделов судебной практики (7 человек), ведущие специалисты отделов судебной практики (5 человек), начальники отделов кадровой работы (3 человека), стажеры судов (2 человека) и прочие специалисты <40>. Анализ приведенных данных показывает, что обязанности посредника в хозяйственных судах Республики Беларусь зачастую возлагаются на должностных лиц отделов судебной практики (19 посредников из 39).

<40> См.: Вестник Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь. 2009. N 5. С. 161 – 163.

Как справедливо отмечает Д.С. Валдайцев, судья Хозяйственного суда Брестской области, “особенностью белорусской модели медиации является то, что посредники – это должностные лица хозяйственных судов, т.е. стажеры судей, руководители структурных подразделений, специалисты и т.п. Эти должностные лица, как правило, длительное время проработали в системе хозяйственных судов и уже имеют сформировавшееся мировоззрение, а также представление о том, как действуют судьи при рассмотрении дел” <41>. В целях активного вовлечения сторон коммерческого конфликта в процедуру медиации в белорусское законодательство были включены следующие поощрительные нормы. Так, подпункт 2.1.4 п. 2 ст. 12 Закона Республики Беларусь “О государственной пошлине” определяет, что плательщику производится возврат 50% уплаченной государственной пошлины при урегулировании сторонами хозяйственного спора в порядке посредничества без судебного разбирательства в целом. При урегулировании хозяйственного спора в порядке посредничества частично плательщику от 50% уплаченной пошлины производится возврат государственной пошлины в сумме, пропорциональной размеру требований, по которым достигнуто соглашение <42>.

<41> См.: Валдайцев Д.С. Некоторые процессуальные особенности урегулирования споров в порядке посредничества // Вестник Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь. 2009. N 5. С. 123.
<42> См. подробн.: Николаева Е.А. Упрощенные и сокращенные процедуры судопроизводства как формы наиболее рационального использования потенциала судьи в условиях роста судебной нагрузки // Вестник Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь. 2009. N 5. С. 116.

Каковы же некоторые итоги реализации белорусской модели медиации? Их анализ, безусловно, впечатляет: в хозяйственных судах Республики на конец 2008 г. открыта процедура посредничества по 464 делам, завершено производство по 405 делам, из которых по 312 (77%) случаям стороны урегулировали спорные отношения самостоятельно при участии судебного посредника. В подавляющем большинстве случаев были заключены мировые соглашения. Практика проведения посреднических процедур показала, что стороны по таким спорам идут на уступки в части уменьшения заявленной к взысканию неустойки по договору, разрабатывают графики погашения образовавшейся задолженности, предусматривают отсрочку оплаты долга, договариваются о заключении нового договора <43>.

<43> См. подробн.: Бельская И.А. Белорусская модель медиации (посредничества) и перспективы ее развития // Вестник Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь. 2009. N 5. С. 61.

По информации главного специалиста Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь Л.Р. Крывчик, “на конец 2009 г. процедура посредничества в хозяйственных судах Республики была открыта почти по 17 тыс. дел, завершена процедура по 15,5 тыс. дел, в 85% случаев стороны урегулировали спорные правоотношения и заключили мировые соглашения” <44>.

<44> См.: Актуальные проблемы использования примирительных процедур как формы разрешения споров в национальном и международном праве. Минск, 2010. С. 120.

Такие результаты впечатляют не только представителей белорусского юридического сообщества, но и их российских коллег. Дело в том, что белорусская модель медиации активно способствует эффективной реализации важнейшего процессуального установления – принципа процессуальной экономии <45>.

<45> “Процессуальная экономия может выражаться, во-первых, в сбережении времени, или быстроте, во-вторых, в облегчении труда, или простоте, и, в-третьих, в уменьшении расходов, или дешевизне производства”. См.: Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. М., 2003. С. 9.

Подводя итог изложенному, мы убеждены в необходимости дальнейшего изучения в первую очередь собственного опыта: форм и методов работы судей дореволюционных коммерческих судов, которым Устав судопроизводства торгового (в ред. от 14 мая 1832 г.) <46> позволял урегулировать споры в роли медиаторов <47>.

<46> См. подробн.: ПСЗ-II. Т. VII. 1833. N 5360. С. 268 – 298.
<47> См. подробн.: Лисицын В.В. Коммерческие суды Российской империи – центры медиации и права при разрешении торговых споров // Вестник Арбитражного суда города Москвы. 2008. N 5. С. 65 – 71.

Представляется, что при надлежащем правовом обеспечении в составе арбитражных судов целесообразно создать коллегию медиаторов, сформированную из наиболее опытных судей, в том числе находящихся в отставке. Освободив их от рассмотрения судебных дел, следует вменить им в обязанность вести подготовку дел к слушаниям с обязательным применением примирительных процедур. Такой подход создаст реальную альтернативу и позволит сторонам спора сделать осознанный выбор в пользу негосударственной (добровольной и платной) или государственной (обязательной и фактически бесплатной) медиации.
Без сомнения, совместные усилия юридической общественности нашей страны обязательно приведут к возрождению медиации (примирительного посредничества) в России. Для достижения этой цели нужно совсем немного: изящная доктрина, имеющая своей основой глубокие национальные корни; добротное законодательство, опирающееся на классическое русское право, и последовательная, а главное – непротиворечивая правоприменительная практика.