Егор Жуков Фото Сергея Бобылева / ТАСС
Крайнее слово студента ВШЭ Егора Жукова, которого судили по обвинению, полностью абсурдному исходя из убеждений права и с позиций здравого смысла, непременно, войдет в историю Рф. Такие люди, как этот 21-летний парень, — тот человечий капитал, которым страна обязана и будет гордиться, считает колумнист Forbes Андрей Колесников
Студента ВШЭ Егора Жукова приговорили к условному сроку
4 декабря Егор Жуков произнес свое крайнее слово в суде, на котором ненасильственное сопротивление политическому режиму было приравнено к экстремизму. Своим трибуналом система приговаривает юного человека, а он своим крайним словом приговорил систему. Его речь уже встала в один ряд с выдающимися эталонами штатского словесного (ненасильственного!) сопротивления. К примеру, с крайним словом на суде Кронида Любарского и крайним словом Ларисы Богораз.
Астрофизика Любарского, который потом выдумал Денек политзаключенного, судили за распространение материалов, содержавших клеветнические измышления, в целях подрыва и ослабления русской власти. А он показал абсурдность обвинения и самой статьи 70 УК (Антисоветская агитация и пропаганда): «Составить свое независящее мировоззрение можно, лишь владея информацией. К примеру, принципиально знать все происшествия прихода Сталина к власти, ибо уроки истории учат. Но нет книжек на данную тему на прилавках магазинов — и вот я должен обратиться к Авторханову… А что вы сможете предложить мне взамен? …Вот оно, единственное решение трудности самиздата — введение подлинной свободы печати».
Лариса Богораз, одна из числа тех, кто вышел на площадь 25 августа 1968 года, известна самыми необходимыми словами в истории штатского движения в Рф, объясняющими неодолимую логику неравнодушия и выхода на площадь: «Для меня не много было знать, что нет моего голоса «за», — для меня было принципиально, что не будет моего голоса «против».
Егор Жуков изучал политические науки. Из него мог бы получиться неплохой политический ученый — не путать с «политологом», тем наиболее кремлевским. И выводы его — из области политической философии: «Правительство делает все условия для того, чтоб меж ответственностью и безответственностью выбирать 2-ое».
И это правда — так проще управлять. А ответственное поведение, другими словами штатское — наказуемо. Показать это всем, кто желал бы вести себя как гражданин (не путать с «Активным гражданином»), фактически, и входило в задачку процесса над Жуковым, имеющего огромное воспитательное значение для подрастающего поколения. В сути, обвинение 1-го из наилучших студентов 1-го из наилучших вузов страны — это и есть «патриотическое воспитание»: не высовывайтесь, малыши.
Самое ужасное для власти — неконтролируемое, не инспирированное искусственно коллективное действие. Штатское действие. «Если совместная деятельность кое-где все-же проявляется, то она здесь же начинает восприниматься охранителями как угроза… Собираться больше 2-ух на улице недозволено — посадим за митинг. Работать вкупе по социально-полезной повестке недозволено — дадим статус зарубежного агента. Откуда в таковой среде взяться доверию и в конечном итоге любви — не романтичной, а гуманистической любви человека к человеку?»
И дальше о мотивах выражения штатской позиции: «Наверняка, к этому моменту мотивы моей деятельности стали ясны. Я вправду желаю созидать в собственных гражданах эти два свойства: ответственность и любовь».
Это не только лишь мотив, да и диагноз. Без этих 2-ух свойств развитие страны нереально. Наши правители все бьются над неувязкой: почему мы такие отсталые, почему у нас такие низкие доходы, производительность труда, рост экономики, почему таковой узенький радиус доверия? И ответы отыскивают не там. К примеру, в искусственном уме.
Для начала, до этого чем насаждать искусственные головы, отлично бы закончить рубить с плеч головы живы, людские, светлые. Не управлять равнодушной, покладистой, время от времени агрессивно-конформистской массой, а вести взаимодействие с ответственными и доверяющими друг дружке гражданами.
Процедурно трибунал вел себя по лекалам русского политического правосудия — довольно сопоставить репортажи «из зала суда» по делу Егора Жукова и стенограммы действий над диссидентами. То же игнорирование аргументов защиты и притягивание за уши статей Уголовного кодекса, 70-й и 190-1 («Антисоветская агитация и пропаганда» и «Распространение заранее неверных измышлений, порочащих русский муниципальный и публичный строй»). Та же готовность давать огромные сроки лишения свободы.
Содержательно умысел на совершение действий, направленных на «насильное изменение основ конституционного строя», не подтвержден, поэтому что Жуков защищал ценности ненасильственного сопротивления. Не считая того, следственные органы, правоохранительные органы, прокуратура, ФСБ, суды постоянно ставят символ равенства меж «конституционным строем» и «гос властью» и ее представителями. Это далековато не одно и то же, и не только лишь в согласовании с политическими теориями, которые изучал студент «Вышки». Не быть может «дестабилизацией общественно-политической обстановки» реализация человеком и гражданином права на свободу мысли и слова, закрепленного в ст. 29 Конституции Рф, которая имеет прямое (конкретное) действие.
Егор Жуков никого не убил и ничего не украл. Он всего только реализовывал свое конституционное право. И его дело обязано обосновать всем, что защита и внедрение конституционных прав в нынешней Рф — это грех, при этом уголовное. То, что следствие и трибунал считают объектом злодеяния, — конституционный строй — было по сути объектом защиты Егора Жукова как ответственного гражданина.
Ровно в данной для нас логике действовали, начиная с 1965 года, русские диссиденты, чей 1-ый и основной девиз был: «Соблюдайте свою Конституцию». Они одолели репрессивное правительство. Они оказались посильнее его, невзирая на то, что оно давило их и разламывало жизни.
Егор Жуков уже нанес поражение государству. Тем, что не сломался под давлением огромной гос машинки, которая на его примере пробовала запугать общество. И тем, что произнес свое крайнее слово, где поставил государству диагноз: оно неизлечимо.
И вот еще что: благодаря Егору русское студенчество, часто пассивное и конформистское, может быть, обретет то, что на данный момент именуют богатым словом «субъектность». Другими словами мыслить о стране, мире и собственном положении начнет больше юных людей, чем ранее. Означает, Егора хорошо учили. И Жуков отлично обучался. Образование — это «танго вдвоем»: студент и институт. Чтоб убить таковых, как он, придется объявить войну очагам высококачественного образования в Рф.
Но это уже иная история.
редакция советует
Протесты в столице поддержала третья часть москвичей
Новенькая искренность власти: как Кремль предупреждает общество о закручивании гаек
Пауза затянулась. Ответит ли власть обществу на приглашение к диалогу
Источник
