Сравнимо-правовой анализ законодательства Русской Федерации и Азербайджанской Республики, регламентирующего роль преподавателя и психолога в следственных действиях
(Тетюев С.В.)
(“Русская юстиция”, 2008, N 12)
Информация о публикации
“Русская юстиция”, 2008, N 12
СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И АЗЕРБАЙДЖАНСКОЙ РЕСПУБЛИКИ, РЕГЛАМЕНТИРУЮЩЕГО
УЧАСТИЕ ПЕДАГОГА И ПСИХОЛОГА В СЛЕДСТВЕННЫХ ДЕЙСТВИЯХ
С.В. ТЕТЮЕВ
Тетюев С.В., кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики Южно-Уральского муниципального института.
Значение сравнительно-правовых исследовательских работ тяжело переоценить. Еще посреди 60-х гг. XX века узнаваемый французский ученый Р. Давид писал: “Пробовать ограничить юридическую науку пределами 1-го страны и излагать либо развивать эту науку без учета мыслях и опыта науки остальных государств – это означает ограничить свои способности зания и деятельности” <1>.
Сравнительное исследование государственно-правовых систем дает возможность поглубже и многостороннее рассматривать до этого всего сами национальные системы, выявлять и учить их положительные и нехорошие индивидуальности и черты <2>.
——————————–
<1> Давид Р. Главные правовые системы современности (сравнительное право). М., 1967. С. 33.
<2> См.: Марченко М.Н. Задачи теории страны и права. М., 2001.
С. 27.
Как справедливо отмечается в уголовно-процессуальной литературе, применение сравнительно-правового способа дозволяет установить, в чем непосредственно сходны и чем различаются уголовно-процессуальные университеты и нормы разных правовых систем. Результаты внедрения сравнительно-правового способа разрешают получить достоверную информацию о деятельности судебных и следственных органов забугорных государств и служат поводом для определения путей совершенствования уголовно-процессуального законодательства <3>.
——————————–
<3> См.: Уголовный процесс: Учебник / Под ред. В.П. Божьева.
М., 2000. С. 26.
Принимая во внимание, что теория роли преподавателя (психолога) в уголовном судопроизводстве относится пока к числу слабо разработанных в процессуальной науке, с целью углубления научных познаний в данной для нас сфере мы проведем в рамках истинной статьи сравнительный анализ норм Уголовно-процессуального кодекса Русской Федерации от 18 декабря 2001 г. (дальше – УПК РФ) и Уголовно-процессуального кодекса Азербайджанской Республики от 14 июля 2000 г. (дальше – УПК АР), регламентирующих роль преподавателя (психолога) в следственных действиях. Не считая того, проведенный анализ поможет найти направления совершенствования соответственных норм российского уголовно-процессуального законодательства.
УПК РФ предугадывает роль преподавателя (психолога) лишь в одном следственном действии – допросе несовершеннолетних. Меж тем в русской и русской литературе не один раз подчеркивалось, что роль преподавателя (психолога) принципиально не только лишь в допросе несовершеннолетнего, да и в остальных следственных действиях (очная ставка, предъявление для опознания, проверка показаний на месте, следственный опыт и т.д.) <4>. Роль ребенка в их таково же, что и в допросе, т.е. заключается в даче им определенного рода показаний, в ответах на поставленные вопросцы. Все эти деяния содержат внутри себя элементы допроса и, как следует, должны выполняться по правилам, установленным для допроса <5>.
Радостно, что представители Генеральной прокуратуры Рф, обобщая прокурорско-следственную практику внедрения УПК РФ и отвечая на вопросцы практических работников, ориентируют их на то, что требования о участии преподавателя (психолога) в допросе несовершеннолетнего должны распространяться на другие следственные деяния, в процессе которых ребенок дает показания <6>. И, как указывает российская правоприменительная практика, в неких вариантах (но, к огорчению, не постоянно) преподаватели привлекаются к роли в обозначенных следственных действиях. Таковым образом, мысль нормативного расширения списка следственных действий, в каких целенаправлено и нужно роль преподавателя (психолога), заслуживает пристального внимания со стороны законодателя Рф.
Закон должен предоставлять должностному лицу (органу), ведущему создание по делу, также другим участникам уголовного процесса возможность пользоваться помощью и содействием преподавателя (психолога), если в этом беспристрастно будет иметься необходимость.
——————————–
<4> См., к примеру: Каневский Л.Л. Расследование и профилактика злодеяний несовершеннолетних. М., 1982.
С. 27; Орлова Ю.Р. Индивидуальности расследования и предупреждения злодеяний несовершеннолетних / Под ред. А.М. Кустова. М., 2006.
С. 94; Сорокотягина Д.А., Сорокотягин И.Н. Судебная экспертиза: Учебное пособие. Ростов на дону-на-Дону, 2006. С. 64; Шимановский В.В. Процессуальные индивидуальности расследования злодеяний несовершеннолетних: Учебное пособие / Под ред.
А.А. Любавина. Волгоград, 1980.
С. 36 – 37.
<5> См.: Филиппенков Г., Лазарева В. Роль преподавателя в уголовном процессе // Русская юстиция. 1982. N 6. С. 15.
<6> См.: Коротков А.П., Тимофеев А.В. Прокурорско-следственная практика внедрения УПК РФ: комментарий. М., 2005.
С. 484.
В отличие от русского законодателя, законодатель Азербайджана предугадывает роль преподавателя либо психолога “при проведении следственных действий”, а не только лишь допроса несовершеннолетнего (ст. 432.5 УПК АР). Очевидно, что и УПК РФ, строго говоря, не воспрещает завлекать преподавателя (психолога) к роли в остальных, не считая допроса, следственно-судебных действиях, но в отсутствие нормативного предписания это случается нечасто.
Совместно с тем справедливости ради необходимо увидеть, что, на наш взор, позиция законодателя Азербайджана не является поочередной. Так, если идет речь о несовершеннолетнем потерпевшем (очевидце), то преподаватель может участвовать лишь в его допросе (ст. 228 УПК АР).
Если несовершеннолетний имеет процессуальный статус подозреваемого (обвиняемого), то преподаватель (психолог) может привлекаться к роли в всех следственных действиях. Мы полагаем, что таковой подход в определенной степени свидетельствует о неравном положении несовершеннолетнего потерпевшего с несовершеннолетним преступником. На фоне ст.
432.5 УПК АР наиболее логичным было бы закрепление в УПК АР способности роли преподавателя (психолога) не только лишь в допросе несовершеннолетних потерпевших и очевидцев, да и в остальных следственных действиях с их ролью.
В русской науке является дискуссионным вопросец о процессуальном положении преподавателя (психолога). Большая часть исследователей считают его спецом в уголовно-процессуальном смысле, но некие создатели считают, что преподаватель (психолог) должен быть признан самостоятельным участником уголовного судопроизводства. Мы придерживаемся крайней точки зрения <7>, так как, на наш взор, функция преподавателя (психолога) как участника следственного деяния не совпадает с функцией спеца, определенной в ч. 1 ст. 58 УПК РФ. Согласно данной для нас норме: “спец – лицо, владеющее особыми познаниями, привлекаемое… для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов…”.
Тут спец рассматривается как технический ассистент следователя, который производит “поиск и обнаружение невидимых и слабовидимых следов, других доказательств, применение разных научно-технических средств, изготовка слепков, оттисков, других приложений к протоколу и др.” <8>. Преподаватель же делает специальные задачки в уголовном судопроизводстве, потому что с учетом возрастных (до этого всего психических) особенностей ребенка помогает следователю найти последовательность и форму постановки вопросцев, лучшую длительность допроса, избрать верный стиль допроса исходя из убеждений педагогики, установить психический контакт с допрашиваемым и т.д., для того чтоб получить от несовершеннолетнего полные и достоверные показания. Изложенное дозволяет заключить, что в число “других” участников уголовного судопроизводства (гл.
8 УПК РФ) наряду со спецом нужно включить преподавателя и психолога, закрепив в данной для нас главе их права, обязанности, ответственность, также требования, которым должны отвечать преподаватели и психологи как участники следственных действий. В гл. 9 УПК РФ должны быть закреплены происшествия, исключающие роль преподавателя (психолога) в уголовном судопроизводстве.
——————————–
<7> См. подробнее: Тетюев С.В. Роль преподавателя (психолога) в производстве по делам несовершеннолетних как самостоятельная процессуальная форма использования особых знаний в уголовном судопроизводстве // 50 лет кафедре уголовного процесса УрГЮА (СЮИ): Материалы Интернациональной научно-практической конференции: в 2 ч. Екатеринбург, 2005. Ч. 2. С. 303 – 308.
<8> Орлов Ю. Спец – это сведущее лицо, не заинтересованное в финале дела // Русская юстиция. 2003. N 4. С. 36.
В Азербайджане спец является “остальным лицом, принимающим роль в уголовном процессе” (ст. 7.0.29 УПК АР). При всем этом в ст. 96.1 УПК АР сказано, что преподаватель, принимающий роль в допросе несовершеннолетнего потерпевшего, подозреваемого либо обвиняемого или очевидца, считается спецом. Данная норма формально свидетельствует о отсутствии в Азербайджане обсуждений по поводу процессуального положения преподавателя (лишь попутно возникает два вопросца: почему законодатель Азербайджана в ст.
96.1 УПК АР упоминает допрос, ведь, как мы уже отметили, преподаватель может стать участником и остальных следственных действий, и почему в данной для нас норме не назван психолог, роль которого также допускается в следственных действиях?).
Согласно ст. 96.1 УПК АР спец – это лицо, которое не имеет личной заинтригованности в уголовном процессе и с его согласия назначено органом, осуществляющим уголовный процесс, для оказания помощи при производстве следственных либо других процессуальных действий с внедрением собственных особых познаний и умений в области науки, техники, искусства и ремесла. Нормативное определение спеца в УПК АР сформулировано таковым образом, что на 1-ый взор даже не появляются сомнения в том, что преподаватель – это спец.
Но это лишь на 1-ый взор. Если проанализировать некие права и обязанности спеца в уголовном процессе Азербайджана, которые, к слову сказать, наиболее тщательно регламентированы в УПК АР, чем в УПК РФ, то сомнения появляются невольно. Так, одной из обязательств спеца в ст.
96.4.5 УПК АР является последующая – с целью оказания помощи лицу, производящему следственные либо другие процессуальные деяния, используя свои умения и познания, разъяснять лицу, органу, осуществляющим уголовный процесс, сторонам уголовного процесса, участвующим в судебном заседании, относящиеся к его профессии вопросцы и деяния, для обнаружения, закрепления и изъятия документов и вещей, использования технических средств и компьютерных программ, исследования материалов дела, постановки вопросцев перед профессионалом. Если сравнить лишь что изложенное с вышеназванными задачками преподавателя (психолога), которые, по нашему воззрению, он должен решать, участвуя в допросе несовершеннолетнего, то нужно констатировать несовпадение (различие) функций спеца и преподавателя (психолога) и в уголовном процессе Азербайджана.
УПК РФ не описывает требования, которым обязано соответствовать лицо, выполняющее функцию преподавателя (психолога) в допросе несовершеннолетнего. Представляется, что он должен не только лишь владеть познаниями в области педагогики и психологии, да и иметь опыт работы с несовершеннолетними той возрастной группы, к которой принадлежит допрашиваемое лицо. Вопросец о том, какой преподаватель должен приглашаться для роли в допросе (знакомый либо незнакомый с ребенком), нужно решать зависимо от определенных событий.
Если приглашается знакомый преподаватель (психолог), то меж ним и несовершеннолетним не обязано быть неприязненных отношений, конфликта и т.д., по другому получение полных и достоверных показаний от ребенка может стать достаточно проблематическим либо даже неосуществимым.
Произнесенное животрепещуще и для уголовного судопроизводства Азербайджана, невзирая на то что формально преподаватель в нем приравнен к спецу, требования к которому в УПК АР закреплены.
Допрос несовершеннолетнего очевидца и потерпевшего. В Рф допрос потерпевшего либо очевидца в возрасте до 14 лет, а по усмотрению следователя (суда) и допрос потерпевшего и очевидца в возрасте от 14 до 18 лет, проводятся с ролью преподавателя (ч. 1 ст. 191, ч. 1 ст.
280 УПК РФ). Допрос несовершеннолетних потерпевших и очевидцев, имеющих физические и психологические недочеты, проводится во всех вариантах в присутствии преподавателя, но лишь в суде (ч. 1 ст. 280 УПК РФ). Неясно, почему таковой нормы нет посреди тех, которые регламентируют допрос несовершеннолетнего потерпевшего (очевидца) в стадии подготовительного расследования.
Тем не наименее представляется, что она обязана применяться по аналогии и в досудебном производстве.
Таковым образом, УПК РФ именует три варианта роли преподавателя в допросе несовершеннолетнего очевидца и потерпевшего:
1) если очевидец (потерпевший) не достигнул возраста 14 лет (неотклонимый вариант роли);
2) если очевидец (потерпевший) не достигнул возраста 18 лет и имеет физические либо психологические недочеты (неотклонимый вариант роли);
3) если очевидец (потерпевший) достигнул возраста 14, но не достигнул возраста 18 лет (факультативный вариант роли).
В УПК АР предвидено роль преподавателя лишь в 2-ух вариантах (первом и 3-ем из перечисленных выше), при этом верхний возрастной предел в 3-ем случае ограничен шестнадцатью годами (ст. 228.2).
При всем этом ни УПК РФ, ни УПК АР в допросе несовершеннолетнего потерпевшего (очевидца) не предугадывают роль психолога. Представляется, что психолог в случае необходимости (а именно, при наличии у ребенка признаков отставания в психологическом развитии, психической неустойчивости) вправе участвовать в обозначенном следственном действии (в текущее время по аналогии закона, т.е. на основании норм о допросе несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, подсудимого (ст. 425 УПК РФ, ст. 432.5 УПК АР), а в дальнейшем – на основании норм, закрепленных в ст. ст. 191, 280 УПК РФ и ст.
228.2 УПК АР, в которые необходимо внести надлежащие дополнения). Аналогичной позиции придерживаются и остальные исследователи <9>.
——————————–
<9> См., к примеру: Гавердовская В., Рязанов И. Допрос несовершеннолетних при расследовании злодеяний против половой неприкосновенности // Законность. 2007. N 9. С. 30 – 31; Евсюкова Е.В., Лобусев Р.Е. Подготовка к допросу как предпосылка получения правильных показаний несовершеннолетних и молодых // Закон и право.
2008. N 2. С. 105; Макаренко И.А. Задачи роли третьих лиц в процессе расследования уголовных дел в отношении несовершеннолетних // Вопросцы ювенальной юстиции.
2007. N 1. С. 52.
Допрос несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, подсудимого. В согласовании с УПК Рф роль преподавателя (психолога) непременно в допросе подозреваемого, обвиняемого, подсудимого в последующих вариантах:
1) если ребенок не достигнул 16-летнего возраста;
2) если ребенок достигнул возраста 16 лет, но у него имеются признаки психологического расстройства;
3) если ребенок достигнул возраста 16 лет, но он отстает в психологическом развитии (ч. 3 ст. 425).
Сделалось быть, роль преподавателя (психолога) в допросе на психическом уровне здорового несовершеннолетнего подозреваемого (обвиняемого), достигшего возраста 16 лет, не является неотклонимым. Естественно, и в данном случае роль преподавателя быть может инициировано самим следователем либо другими участниками уголовного судопроизводства (средством заявления соответственного ходатайства). Но, как указывает российская практика, в отсутствие властного нормативного предписания это происходит очень изредка.
Невзирая на это, регламентацию случаев роли преподавателя (психолога) в допросе несовершеннолетнего преступника в УПК АР следует признать еще наиболее неудачной. В согласовании со ст. 432.5 УПК АР роль преподавателя либо психолога непременно лишь при проведении следственных действий с ролью несовершеннолетнего в возрасте до 16 лет, имеющего признаки полоумия.
Как следует, в Азербайджане на психическом уровне здоровый несовершеннолетний (независимо от возраста) может допрашиваться без преподавателя (психолога). И тут опять нужно направить внимание на неравное положение допрашиваемых в уголовном процессе Азербайджана несовершеннолетних, имеющих разный процессуальный статус. Но сейчас в наиболее удачном положении оказываются несовершеннолетние потерпевшие и очевидцы, так как УПК АР закрепляет хотя бы один вариант неотклонимого роли преподавателя в их допросе – если они не достигнули возраста 14 лет (ст.
228.2).
Как справедливо отмечает Е.В. Марковичева, устанавливая разные правила допроса несовершеннолетнего подсудимого (подозреваемого, обвиняемого) и несовершеннолетних очевидцев и потерпевших, мы практически фиксируем отход от идеи многофункционального равенства сторон, которым характеризуется русский публично-состязательный уголовный процесс <10>. Потому мы не можем поддержать законодателя Азербайджана, разрешающего допрашивать несовершеннолетнего преступника, не имеющего признаки полоумия, и несовершеннолетнего преступника, имеющего такие признаки, но достигшего 16-летнего возраста, без преподавателя (психолога).
——————————–
<10> Марковичева Е.В. Несовершеннолетний подсудимый в русском уголовном процессе // Закон и право. 2007.
N 11. С. 90.
Если честно, и русский законодатель не различается точной логикой и единым подходом в определении случаев роли преподавателя (психолога) в допросе несовершеннолетних, владеющих разным процессуальным статусом, но УПК РФ прибыльно различается от УПК АР хотя бы тем, что закрепляет больше случаев неотклонимого роли преподавателя (психолога) в допросе несовершеннолетних.
Представляется, что интересам несовершеннолетних (независимо от процессуального статуса) в большей степени соответствовала бы таковая формулировка закона, которая предугадывала бы непременное роль преподавателя (психолога) в допросах лиц, не достигших возраста 18 лет, потому что и этот возраст еще не значит полного исчезновения тех особенных черт нрава и психологии, которые присущи юношескому возрасту <11>. В литературе отмечается, что к 18 годам миропонимание человека еще не сформировано так, чтоб соответствовать полностью миропониманию взрослого человека. Поведение как очевидно антиобщественное на рубеже 16 лет осознается далековато не каждым ребенком, а способность вполне понять нрав собственного поведения, его виновность возникает у большинства лишь к 18 годам. Крепкая возможность противостоять нехорошим воздействиям окружения формируется у их уже за пределами 18-летия, обычно, к 20 – 21 году <12>.
Как следует, в ч. 1 ст. 191, ч. 1 ст. 280, ч. 3 ст.
425 УПК РФ и ст. ст. 228.2, 432.5 УПК АР нужно внести надлежащие конфигурации с целью унификации случаев роли преподавателя (психолога) в допросах несовершеннолетних и других следственных действиях с их ролью (в особенности вербальных).
——————————–
<11> См.: Экмекчи А. О судебно-психологической экспертизе // Русская юстиция. 1968. N 6. С. 11.
<12> См.: Панкратов Р.И., Тарло Е.Г., Ермаков В.Д. Детки, лишенные свободы. М., 2003.
С. 26.
В заключение с сожалением отметим, что в УПК РФ зависимо от процессуального статуса несовершеннолетних участников и стадии уголовного судопроизводства, в какой проводится их допрос, различаются не только лишь случаи роли преподавателя и психолога в этом следственном действии, да и размер и содержание их правомочий. Так, права преподавателя, участвующего в допросе несовершеннолетнего потерпевшего (очевидца) в стадии подготовительного расследования, в УПК РФ совершенно не обозначены (см. ст. 191), а в судебном разбирательстве он может с разрешения председательствующего задавать вопросцы несовершеннолетнему (ч. 3 ст.
280 УПК РФ) и по окончании допроса покинуть зал судебного заседания (ч. 7 ст. 280 УПК РФ). Что касается допроса несовершеннолетнего подозреваемого (обвиняемого), то согласно ч. 5 ст.
425 УПК РФ преподаватель либо психолог вправе с разрешения следователя (дознавателя) задавать вопросцы несовершеннолетнему, а по окончании допроса знакомиться с протоколом допроса и созодать письменные замечания о корректности и полноте изготовленных в нем записей.
Полагаем, что преподаватель (психолог) должен владеть схожим количеством правомочий независимо от того, в допросе какого несовершеннолетнего участника уголовного судопроизводства (подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, очевидца либо потерпевшего) и в которой стадии процесса он воспринимает роль, ибо его задачка в этом следственном действии едина – содействовать получению от несовершеннолетнего полных и достоверных показаний.
Анализ соответственных норм УПК АР указывает, что законодатель Азербайджана в нормах, посвященных роли преподавателя (психолога) в следственных действиях, не именует его права и обязанности. Это исходя из убеждений законодательной техники и законов логики можно оценить лишь положительно: раз преподаватель официально признан спецом, то нет необходимости повторно закреплять его права и обязанности в отдельных нормах, так как он пользуется всеми правами и делает все обязанности, закрепленные в ст. 96 УПК АР за спецом.
Но в связи с тем что функция преподавателя (психолога), участвующего в следственных действиях, не совпадает с функцией спеца, определенной в УПК АР, законодателю Азербайджана нужно или уточнить процессуальный статус спеца, чтоб он совершенно точно распространялся и на преподавателя (психолога), или в число “остальных лиц, принимающих роль в уголовном процессе”, включить преподавателя (психолога), признав его самостоятельным участником уголовного процесса, хорошим от спеца, с регламентацией его прав, обязательств, ответственности преподавателя и психолога в отдельных статьях УПК АР. С учетом вышеизложенного наиболее желаемым мы считаем 2-ой вариант.
Таковым образом, сравнительно-правовой анализ норм УПК РФ и УПК АР о участии преподавателя (психолога) в уголовном судопроизводстве дозволяет прийти к выводу о том, что нужно их предстоящее улучшение с целью улучшения правового регулирования особенностей следственных действий, проводимых с ролью несовершеннолетних.
