Теория меланхолии значительно различалась от современного осознании депрессии. История исследования меланхолии в 1780-1880 гг. прошла три фазы. В различные периоды давались различные ответы на принципно принципиальный вопросец – у пациентов с расстройством ума и настроения a) два независящих расстройства либо b) первичное расстройство ума с вторичным расстройством настроения либо c) первичное расстройство настроения с вторичным расстройством ума?
1780-1830 гг.
В этот период все главные создатели подчеркивают, что меланхолия является расстройством ума, которое нередко, но не постоянно, сопровождается грустью.
Уильям Каллен (1710-1790), выдающийся деятель шотландского Просвещения, в собственной очень влиятельной нозологической системе (“Synopsis Nosologiae Methodicae”) расположил меланхолию в класс нервных расстройств. Психологическая болезнь была определена им как “нарушение функционирования рассудка, без лихорадки либо сонливости”. Меланхолия была определена как ”частичное помешательство без диспепсии“, указание на отсутствие диспепсии необходимо было, чтоб отличить меланхолию от ипохондрии. Под частичным помешательством Каллен имел в виду, что абсурд ограничен одним предметом, и болезнь не обхватывает все области функционирования ума.
Филип Пинель (1745-1826), один из основоположников современной психиатрии, отдал такое определение меланхолии в 1801 г.:
“Помешательство (другими словами абсурд) только на одном предмете … в остальном не затрагивающее возможности рассудка; в неких вариантах невозмутимость либо состояние безмятежной удовлетворенности; в остальных вариантах непреходящая депрессия и тревога, нередко угрюмость … время от времени неодолимое омерзение к жизни”.
В 1804 г. в трактате о безумии и самоубийстве английский доктор Уильям Роули (1742-1806) отдал лаконичное определение меланхолии, которое на самом деле совпадает с уже существовавшими:
“Безумие либо сумасшествие – это умопомешательство без лихорадки. Оно делится на два вида: меланхолия и мания … Меланхолия узнается по угрюмости, неразговорчивости, задумчивости, страшным предчувствиям и отчаянию”.
Роули, в отличие от собственных предшественников, связывал меланхолию лишь с печальным настроением и тревожностью.
В собственной монографии о меланхолии 1817 г. Морис Рубо-Люс отдал описание меланхолии, напоминавшее описание, данное Пинелем, включая указание на вероятную связь с состояниями приподнятого настроения:
“Меланхолия характеризуется исключительным и приобретенным помешательством на одном предмете либо на определенной группе предметов, не затрагивающее возможности рассудка в том, что не касается этих предметов. Это состояние нередко сопровождается глубочайшей сосредоточенной грустью, унынием и ступором, любовью к одиночеству. Время от времени без видимой предпосылки возникает чрезмерная удовлетворенность…”
Жан Эскироль (1772-1840), ученик Пинеля, предложил термин “липемания” как синоним слова “меланхолия”:
“Мы считаем, что это будет четким определением меланхолии … либо липемании – церебральное болезнь, характеризующееся частичным приобретенным помешательством без лихорадки с грустью изнурительного либо угнетающего нрава”.
1850-1860 гг.
В этот период доминирующее представление о меланхолии как о первичном заболевании ума было поставлено под колебание.
Жозеф Гислен (1789-1860), бельгийский психиатр, сделал 1-ый шаг к современному взору на депрессию. В 1852 г. он обрисовал 6 простых форм психологических болезней, одной из которых была меланколия, определяемая как “духовная боль, усиленное чувство печали”.
Он обрисовал относительно новейшую разновидность небредовой меланхолии, назвав ее:
“…преувеличение аффективных переживаний; не наиболее чем патологическая эмоция, печаль, горе, тревога, ужас, испуг. Это состояние, при котором не ослабляется способность мыслить”.
Дальше он пишет: “Описание, данное [предыдущими] создателями для данной для нас заболевания [меланхолии], оставляет желать наилучшего; практически все гласили о бредовой меланхолии, и ни один, как мне понятно, не обрисовывает меланхолию в ее простом виде: меланхолия без абсурда … без приметного нарушения ума. Меланхолия без абсурда – самая обычная форма, при которой переживаются мучения; это состояние печали, уныния … без приметных отклонений в воображении, рассуждении либо уме … отчаяние завладевает им; он поглощен сиим болезненным чувством”.
В учебнике 1858 г. Джон Бакнилл (1817-1897) и Дэниел Тьюк (1827-1895) сделали очередной шаг в сторону от осознания меланхолии как до этого всего расстройства ума. Раздел о меланхолии, написанный Тьюком, начинается с приведенной выше цитаты Эскироля, к которой добавлен критичный комментарий:
“Довольно четкое определение, если не учесть то, что “хроническое помешательство”, нарушение ума, не является, как мы на данный момент увидим, значимой частью этого расстройства”.
Тьюк утверждает, что абсурд некорректно рассматривался как первичный симптом меланхолии. Вослед за Гисленом он дает поменять подход, определяя ординарную форму меланхолии, при которой “строго говоря, нет расстройства ума; не бывает абсурда либо галлюцинаций”. Бакнилл и Тьюк подробнее открывают новейшую теорию меланхолии:
“Рассматриваемое расстройство может сосуществовать со здоровым состоянием умственной составляющей нашей психологической конституции”.
Тьюк дает свое обоснование этого концептуального сдвига в главе о систематизации. Рассмотрев предыдущие нозологические системы, он пишет:
“Можно почти все сказать в поддержку попыток систематизировать разные формы безумия, в согласовании с затронутыми психологическими функциями”.
Потом он цитирует собственного соавтора: “Доктор Бакнилл отмечает, что безумием быть может поражен или ум, или эмоции, или воля“.
Он утверждает, что недозволено основывать нозологию на “физиологии органа сознания”, т. к. она неведома. Но, продолжает он, “в отсутствие этого познания кажется разумным привести нозологию в соответствие с затронутыми функциями”. Тогда можно было бы, заключает он, “гласить о расстройствах ума, эмоций и т. д. заместо того, чтоб основывать систематизацию только на симптомах”. Он делает вывод:
“Классифицируя явления хворого разума таковым образом, мы должны стремиться относить каждую форму заболевания к тому классу либо группе психологических функций, которые болезнь непременно, хотя и не только, затрагивает в собственном течении”.
В его безупречной нозологии идиотия, деменция и мономания, которые обычно появляются бредом и галлюцинациями, являются расстройствами ума, в то время как меланхолия является расстройством “морального чувства”, другими словами расстройством настроения.
1860-1883 гг.
В данной для нас исторической фазе длится переход от представления о меланхолии как о расстройстве ума к представлению о меланхолии как о расстройстве настроения. Создатели сих пор столкнулись с неувязкой бредовой меланхолии. Если это тоже расстройство настроения, то как разъяснить появление абсурда?
1-ый доктор психиатрии в Германии и инициативный приверженец психиатрии, основанной на исследовании мозга, Вильгельм Гризингер (1817-1868), в собственном учебнике 1861 г. пишет:
“В числе поражений мозга, которые рассматриваются как психологические заболевания, есть лишь три значительно различающихся группы … Таковым образом, согласно этому тройному делению, нам необходимо разглядеть поочередно каждую из 3-х главных групп простых нарушений: болезнь рассудка, болезнь чувств и болезнь воли”.
Как и Гислен, Гризингер разглядывал меланхолию как типичную форму первой стадии унитарного психоза. Гризингер подчеркивал аффективный нрав этого расстройства:
“В почти всех вариантах опосля периода большей либо наименьшей длительности состояние смутного духовного и телесного дискомфорта … состояние духовной боли постоянно становится доминирующим и неизменным … Это значительно для меланхолии и, что касается пациента, то переживание духовной боли состоит из отвратительного самочувствия, неспособности что-либо созодать, отсутствии физической силы, депрессии и печали … Пациент больше не может получать удовлетворенность даже от самых приятных вещей”.
Ранее в собственной книжке Гризингер пробовал разъяснить, как расстройство настроения может вызывать абсурд.
“Что касается их содержания, два главных различия в особенности приметны в сумасшедших идеях [одно из которых] … сумрачные, грустные и истязающие мысли … [которые возникают] из депрессивных состояний и сумрачных галлюцинаций с нехорошими предчувствиями, к примеру, оскорбления и издевки, которые пациент повсевременно слышит, дьявольские гримасы, которые он лицезреет, и т. д. В согласовании с законом причинности в нездоровом уме спонтанно развиваются неверные идеи и заключения, которые используются для разъяснения и доказательства переживаемого … Поначалу бредовые концепции мимолетны … равномерно, опосля повторений, они получают форму, противополагаются остальным идеям … тогда они стают составными частями [“Я”] … и пациент не может избавиться от их”.
В 1866 г. Уильям Санки (1813–1889), педагог Английского институтского института, обрисовал болезненные состояния ума, чувств и воли. Он обратился к теме развития меланхолии:
“Конфигурации в степени тяжести, такие как усиление печали, подавленность духа, переходящая в меланхолию … Такие ненормальные состояния сознания относятся к чувствам и появляются на исходных шагах, наиболее поздние либо наиболее неизменные нарушения могут затрагивать (а) ум, (б) наклонности, (в) образ деяния, (г) характер, (д) привычки и (е) нрав человека”.
Как следует, первичные конфигурации чувств могут привести к развитию меланхолии, в том числе к изменениям в таковых функциях ума как “способность к суждению и оценке, воображение, аргументация, память, также приводить к появлению иллюзий [галлюцинаций] либо абсурда”. Он уточняет этот момент в истории заболевания, которую резюмирует:
“Таковым образом, развитие было последующим: обычная депрессия, рассеянность, забывчивость, пренебрежение обязательствами … религиозные ужасы, сумрачные предчувствия и абсурд … Вы видите, как близко практически все эти симптомы соединены с чувствами. Опаски, сумрачные предчувствия, ужас – одни из самых всераспространенных проявлений”.
Генри Модсли (1835-1918) в собственном учебнике 1867 г., в разделе, посвященном разновидностям психологических заболеваний, писал:
“При общем обзоре симптомов этих разновидностей сходу видно, что они верно делятся на две группы: одна из их включает все те случаи, в каких чувства либо аффективная сфера развращены, при всем этом нрав эмоций и чувства от событий на сто процентов изменены; иная группа включает те случаи, в каких преобладает расстройство сферы мыслях и ума”.
Потом он обрисовывает, как расстройство настроения влияет на остальные нюансы психики:
“Как следствие, когда извращается аффективная сфера, появляются болезненные чувства и совершаются больные поступки; все чувства пациента, образ переживания событий противоестественны, мотивы действий хаотичны; ум не способен надзирать болезненные проявления”.
Он продолжает: “Разные формы аффективного безумия подабающим образом не выявлены и не исследованы, поэтому что они не вписываются в издавна принятые системы, а то, что в действительности заболевания ума начинаются с нарушений аффективной сферы, нередко упускается из виду”.
Потом Модсли нападает на наиболее ранешние представления о меланхолии, в согласовании с которыми умственные нефункциональности первичны, а расстройство настроения вторично.
“Нужно остерегаться неверного догадки о том, что абсурд является предпосылкой мощного чувства, болезненного либо приятного … Быть может так, что в его голове возникает мысль, что он умер, либо что он должен совершить суицид, либо что он убил кого-либо и вот-вот будет повешен; мощное и непонятное чувство глубочайшего мучения получает форму определенной идеи – иными словами, преобразуется в определенный абсурд, находит свое выражение в нем. Абсурд не является предпосылкой чувства печалься, но порождается и ускоряется им, как как будто сознание насыщается чувством неописуемого горя”.
Рихард фон Краффт-Эбинг (1840–1902), один из самых значимых немецкоязычных психиатров конца XIX века, писал о меланхолии в собственной монографии 1874 г.: “Главный парадокс меланхолии – духовная депрессия, психологическая боль в ее простом проявлении”. По аналогии с периферической невралгией, меланхолия превращает обыденные переживания в тоску и печаль. Нездоровой гласит о “болезненных искажениях” собственного опыта, о том, что “все его дела с наружным миром поменялись … он нечуткий, бескровный … переживает нестерпимое отчаяние”.
В главе о меланхолии с бредом и галлюцинациями Краффт-Эбинг пишет:
“Давайте поглядим на источники этих [симптомов]. Вначале это модифицированное само-ощущение пациента, сознание глубочайшей униженности … упадок сил и утрата работоспособности при прогрессирующем нарушении сознания, разъяснения которым пациент находит не в личном нюансе заболевания, а в бредовых конфигурациях в отношениях с наружным миром, из которого мы привыкли получать стимулы для собственных эмоций, мыслях и амбиций. Это формирование бредовых мыслях в значимой степени поддерживается нарушением восприятия мира”.
Потом он приводит примеры того, как абсурд бедности, преследования, грозящего наказания может появиться “психическим образом … из-за нарушений настроения”.
“Таковым образом, глубочайшая подавленность и сознание психологического бессилия и физической неспособности работать приводят к формированию бредовой идеи о неспособности заработать на жизнь либо идеи о бедности и голоде.
Психологическая дизестезия, таковым образом, порождает агрессивное восприятие наружного мира, догадки о подозрительных взорах, презрительных жестах, оскорбительных словах окружающих людей, что в конечном итоге приводит к бреду преследования. Прекардиальная тревога и ожидание унижения вызывают бредовое убеждение в наличии настоящей угрозы … невредное действие, которое не является злодеянием … трансформируется в истинное грех”.
В первом издании учебника Эмиля Крепелина 1883 г. можно отыскать его взоры на меланхолию, вольные от наиболее поздней идеи о маниакально-депрессивной заболевания. Он считал, что этот синдром возникает из-за “психической боли”, когда “чувство неудовлетворенности, волнения и общего несчастья приобретает такую силу, что становится доминирующим настроением”. Он обрисовывает возникновение депрессивного абсурда:
“… в наиболее легких вариантах … есть осознание своей заболевания. Но, обычно, критичная способность оказывается подавленной значительными колебаниями настроения, и это патологическое изменение переносится на наружный мир. Он не попросту кажется безрадостным и безотрадным, но вправду становится таковым. Предстоящее развитие … может привести к формированию абсурда и периодическому искажению переживаний”.
Труды Краффт-Эбинга и Крепелина – кульминация в развитии современной концепции депрессии как расстройства настроения, которое может сопровождаться бредом, являющимся не признаком расстройства ума, а, быстрее, результатом обострения аффективного расстройства. В том, что касается символов и симптомов депрессии, мы лицезреем очевидную преемственную связь меж этими создателями и DSM-3.
Создатель перевода: Филиппов Д.С.
Источник: Kendler KS. The Origin of Our Modern Concept of Depression – The History of Melancholia From 1780-1880: A Review. JAMA Psychiatry. 2020;77(8):863–868
Источник
