(Степаненко Д.А., Полянская В.А.) (“Юридическая психология”, 2013, N 3)
Информация о публикации
Степаненко Д.А., Полянская В.А. К вопросцу о оценке заключения эксперта-психолога // Юридическая психология. 2013.
N 3. С. 37 – 40.
К ВОПРОСУ ОБ ОЦЕНКЕ ЗАКЛЮЧЕНИЯ ЭКСПЕРТА-ПСИХОЛОГА
Д.А. СТЕПАНЕНКО, В.А. ПОЛЯНСКАЯ
<*> Stepanenko D.A., Polyanskaya V.A. On the issue of the expert-psychologist assessment conclusion.
Степаненко Диана Аркадьевна, зам. директора по научной работе Восточно-Сибирского филиала Русской академии правосудия, доктор юридических наук, доктор.
Полянская Валентина Анатольевна, доцент кафедры уголовного права Юридического института Иркутского муниципального института, кандидат психических наук.
В статье проводится обзор судебной практики по оценке заключения эксперта-психолога субъектами доказывания в уголовном и штатском процессе, рассматриваются обычные вопросцы, возникающие в связи с полнотой и научной обоснованностью выводов эксперта-психолога, анализируются случаи из практики судебных психологов. Также делается вывод о том, что процедура и размер требований к заключению профессионала и эксперта-психолога, а именно, требуют доп объяснений высшей судебной инстанции и соответственных ведомств.
Главные слова: судебная экспертиза, заключение профессионала, оценка заключения, экспертные выводы.
This article reviews the judicial practices of the expert-psychologist assessment conclusions by the subjects of proof in the criminal and civil process, considers the typical issues which appears due to fullness and scientific validity expert-psychologist illations, analyzes cases of forensic psychologist practice. As well as makes the conclusions that the procedure and requirements of the expert conclusions and especially expert-psychologist conclusions need the additional explanations by the supreme court and the relevant departments.
Key words: forensic enquiry, expert conclusion, assessment conclusion, expert illations.
Зание фактов беспристрастной действительности, имеющих значение для уголовного и штатского дела, осуществляемое в рамках судебной экспертизы, ход и результаты зания фиксируются в особенном документе – заключении профессионала, являющемся самостоятельным видом доказательств. Из смысла ст. 80 Уголовно-процессуального кодекса Русской Федерации (УПК РФ) следует, что заключение профессионала – это представленное в письменном виде содержание исследования и выводы по вопросцам, поставленным перед профессионалом лицом, ведущим создание по уголовному либо штатскому делу, либо сторонами.
Оценка заключения профессионала представляет собой мыслительную деятельность по исследованию и анализу инфы, содержащейся конкретно в экспертном исследовании и приложении к нему.
В согласовании с принятой систематизацией судебных доказательств заключение профессионала может рассматриваться в информационном отношении как личное и первоначальное подтверждение. Содержащаяся в нем информация (фактические данные) быть может тождественна доказываемому, разыскиваемому факту, тогда и заключение профессионала выступает как прямое подтверждение. Почаще всего заключение профессионала устанавливает промежные (побочные) факты по отношению к общей цели (предмету) доказывания, тогда и оно служит косвенным подтверждением (уликой) <1>.
Заметим, что далековато не всякое экспертное заключение является так сложным, что труднодоступно для оценки субъектом, назначившим экспертизу, но все усложняющиеся задачки судебной экспертизы, возникновение новейших родов и видов экспертиз, базирующихся на самых современных разработках, развитие и усложнение судебно-экспертных методик ведут к неуклонному росту сложностей в оценке научной состоятельности экспертных исследовательских работ <2>.
<1> Предназначение и создание судебных экспертиз: Пособие для следователей, арбитров и профессионалов / Под ред. Г.П. Аринушкина, А.Р. Шляхова.
М.: Юридическая литература, 1998. С. 27.
<2> Россинская Е.Р. Судебная экспертиза в штатском, арбитражном, административном и уголовном процессе. М.: Норма, 2005.
С. 444.
Как указывал Р.С. Белкин, в первый раз с схожей ситуацией судопроизводство столкнулось посреди XIX в. в связи с развитием судебно-психиатрической экспертизы. По воззрению германского ученого К. Миттермайера, разрешить эту ситуацию обязана теория профессионала – научного судьи, согласно которой заключение профессионала принималось за правду и оценке не подлежало.
В Рф эту теорию поддержал видный процессуалист Л.Е. Владимиров, полагавший, что ни следователь, ни трибунал не в силах оценить экспертное заключение, так как не владеют необходимыми для этого особыми заниями, схожими заниям профессионала <3>. Но русская процессуальная наука отвергла эту теорию как издержки теории формальных доказательств.
<3> Белкин Р.С. Криминалистическая энциклопедия. М.: БЕК, 1997.
С. 251.
Оценка заключения эксперта-психолога имеет ряд особенностей, связанных с разнообразием общетеоретических и специально-экспертных подходов к исследованию уголовно-релевантных явлений, которые оценить способен спец в данной области познания. При всем этом оценка экспертного заключения психологом, владеющим особыми познаниями, но не владеющим экспертной методологией, также может представлять определенные трудности.
Как отмечает Е.Р. Россинская, под оценкой заключения судебного профессионала соображают процесс установления достоверности, относимости и допустимости заключения, определения форм и путей его использования в доказывании. При всем этом сам процесс оценки экспертного заключения состоит из нескольких поочередных стадий:
1) проверка соблюдения требований закона при предназначении экспертизы (компетентен ли эксперт, не вышел ли он за границы собственной компетентности, не подлежал ли эксперт отводу, соблюдены ли права профессионала, соблюдена ли процессуальная форма заключения профессионала);
2) проверка подлинности и достаточности исследовавшихся доказательств (протоколов допросов и других следственных действий, характерологического материала, заключения проведенных ранее судебных экспертиз и пр.);
3) оценка научной обоснованности экспертной методики и правомерности ее внедрения в определенном случае (обоснованность и правомерность внедрения методики). Установление достоверности экспертного заключения нереально без анализа того, использованы ли современные, утвердившиеся в практике, более применимые для данной экспертизы способы психологии, верно ли эксперт применил их. Подробное описание в заключении профессионала способов исследования – одна из главных гарантий его достоверности;
4) проверка и оценка полноты и всесторонности заключения (изучены ли все выставленные объекты, советы современной науки, даны ли аргументированные ответы на поставленные вопросцы, описаны ли ход и результаты исследования и приложен ли иллюстративный материал, к примеру картинки, выполненные подэкспертным);
5) оценка логической обоснованности хода и результатов экспертного исследования (нет ли противоречивых данных, мотивированны ли выводы);
6) проверка относимости результатов экспертного исследования к данному уголовному делу (т.е. их доказательственное значение, связь с предметом доказывания и с другими обстоятельствами дела);
7) проверка соответствия выводов профессионала имеющимся по делу доказательствам (в совокупы с иными подтверждениями) <4>.
<4> Россинская Е.Р. Указ. соч. С. 272.
Так, за крайнее время в судебной практике крепко закрепляется позиция сторон по просьбе к экспертам-психологам указывать в заключении не только лишь цели диагностической методики, да и обработку ее результатов. К примеру, в тесте Бурдона “Корректурная проба”, направленном на исследование концентрации, стойкости и распределения внимания, требуется указывать время, данное для выполнения задания, и время его фактического выполнения. Нужно коротко выложить аннотацию по выполнению методики, возрастные ограничения респондентов. В рассматриваемом примере это будет смотреться приблизительно последующим образом. Количество рядов – 40, букв в любом ряду – 40.
Число строк просмотренных – 38. Количество ошибок – 4 (пропуска) в 6, 12, 21, 31-м рядах. Размер внимания 38 x 40 = 1520 (норма 850 и наиболее). Концентрация внимания: 38 x 38/4 = 361 (норма 217 и наиболее). Устойчивость внимания: 40 x 38/4 = 380 (норма 240 и наиболее).
Переключаемость внимания: 4/38 x 100 = 4,0 (норма 15 и наименее). Вывод: размер внимания – высочайшая норма, концентрация внимания – средняя норма, устойчивость внимания – средняя, переключаемость внимания – выше среднего.
Почти всегда на подробном описании методологической и интерпретационной части экспертных выводов настаивает сторона защиты. Но, соблюдая принцип состязательности, трибунал не отклоняет данные требования и обязан устранять не обозначенные в заключении данные проведенных методик в процессе судебного допроса профессионала.
Оценке подлежат также такие случаи, как отказ профессионала ответить на поставленные вопросцы либо на их часть (обоснованность отказа); также если эксперт переформулировал вопросцы либо их часть (оправданно ли с научной и редакционной точки зрения); если эксперт подверг критичному анализу заключение первичной экспертизы (обоснованность критики, так как критика может касаться лишь сути экспертного исследования, использованных в нем методик, но не юридических оснований) и т.д.
На наш взор, подробное описание первичных данных (фактов психической природы) может иметь смысл, лишь если идет речь о сведениях, имеющих конкретное доказательственное значение (прямые подтверждения). Доказательственное значение заключения профессионала определяется тем, входят ли происшествия, установленные профессионалом, в предмет доказывания по уголовному делу (ст. 73 УПК РФ), либо они являются доказательственными фактами, уликами. Часто, как отмечают А.М.
Зинин и Н.П. Майлис, эти происшествия имеют решающее значение (к примеру, немощное состояние потерпевшего). Если установленные профессионалом факты не входят в предмет доказывания, они являются косвенными подтверждениями <5>.
<5> Зинин А.М., Майлис Н.П. Судебная экспертиза: Учебник. М.: Право и закон; Юрайт-Издат, 2002.
С. 193.
В таком случае, как отмечают создатели, доказательственная ценность заключения профессионала определяется формой его выводов. Самую большую силу имеют категорические выводы (к примеру, при выводе о том, что подэкспертный мог верно принимать происшествия дела и может давать о их показания). На практике, как замечает Ю.К.
Орлов, такие факты числятся весьма весомыми, а время от времени и неоспоримыми подтверждениями <6>.
<6> Орлов Ю.К. Заключение профессионала и его оценка (по уголовным делам); Зинин А.М., Майлис Н.П. Судебная экспертиза: Учебник. М.: Право и закон; Юрайт-Издат, 2002.
С. 193 – 194.
В согласовании со ст. 204 УПК РФ материалы, иллюстрирующие заключение профессионала (обычно, это картинки, выполненные подэкспертными, и т.п.), прилагаются к заключению профессионала и являются его составной частью. Но законодатель гласит только о иллюстративных материалах, а не о содержащих внутри себя первичные фактические данные.
Потому требование о предоставлении аудиозаписи беседы эксперта-психолога с подэкспертным, заполненных бланков тестов и методик, содержащих внутри себя первичные данные, на наш взор, может считаться требованием неправомерным.
Нужно увидеть также и то, что в согласовании со ст. 81 УПК РФ предусмотрена возможность поражения вещественных доказательств опосля вынесения приговора. Но ликвидирование этих доказательств исключает возможность повторного их исследования, и проверка будет ограничиваться только проверкой материалов экспертных заключений.
Принципиальное объяснение в связи с сиим содержится в п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда Русской Федерации от 21.12.2010 N 28 “О судебной экспертизе по уголовным делам” <7>, в согласовании с которым оценка заключения профессионала быть может оспорена лишь совместно с приговором либо другим итоговым судебным решением при его обжаловании в установленном законом порядке. Тем Верховный Трибунал Русской Федерации подтвердил то, что экспертные выводы могут быть оспорены или в рамках того дела, по которому проводилась экспертиза, или уже опосля того, как приговор (либо другое судебное решение), в базу которого были положены данные экспертные выводы, отменен. Другие варианты оспаривания недопустимы.
<7> Постановление Пленума Верховного Суда Русской Федерации от 21.12.2010 N 28 “О судебной экспертизе по уголовным делам” // Русская газета. 2010. 30 декабря.
По общепринятому правилу суды исходят из того, что правоотношения по поводу производства экспертизы появляются меж муниципальным экспертным учреждением и органом, назначившим экспертизу, потому экспертное учреждение не владеет возможностями по представлению на ознакомление материалов уголовных дел, в т.ч. проведенных экспертиз, по запросам людей. Право запрашивать информацию по поводу экспертизы имеется лишь у органа, назначившего экспертизу, куда гражданин вправе обратиться для ознакомления с экспертным заключением.
Как надо из представленных материалов, решением Хамовнического районного суда г. Москвы от 09.08.2006, оставленным без конфигурации судами вышестоящих инстанций, М.И. Кукобаке, в отношении которого в 1970, 1979 и 1982 гг. по направлению следственных органов в рамках производства по уголовным делам (по которым заявитель потом был реабилитирован) проводились судебно-психиатрические экспертизы, было отказано в ублажении заявления к ФГУ “Муниципальный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского” о признании нелегальным решения о отказе в предоставлении доступа к материалам проведенных исследовательских работ. Заявитель связывал нарушение собственных конституционных прав с отсутствием в этих нормах указания на обязанность управляющего судебно-экспертного учреждения предоставить по просьбе гражданина, в отношении которого проводилась судебная экспертиза, сведения, связанные с организацией и созданием судебной экспертизы (копии мед документов, также документы, фиксирующие ход, условия и результаты экспертизы).
Конституционный Трибунал отказал в принятии к рассмотрению данной жалобы, так как вопросец о порядке, критериях и круге лиц, которым могут быть предоставлены данные сведения, в предмет регулирования данных законоположений не заходит <8>.
<8> Определение Конституционного Суда Русской Федерации от 08.12.2011 N 1676-О-О “О отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Кукобаки Миши Игнатьевича на нарушение его конституционных прав положениями статьи 13 Закона Русской Федерации “О гос тайне”, абзацами седьмым и восьмым части первой статьи 14 и частью третьей статьи 25 Федерального закона “О гос судебно-экспертной деятельности в Русской Федерации” // СПС “КонсультантПлюс” (дата воззвания: 01.02.2012).
Нужно отметить, что в крайнее время все большее распространение получила практика обжалования сторонами действий профессионала за рамками производства по тому уголовному делу, по которому проводилась судебная экспертиза, с целью достигнуть признания этих действий неправомерными. Реализуется это методом подачи жалобы в органы подготовительного расследования либо средством предъявления иска в порядке штатского судопроизводства. Ответчиком выступает эксперт либо экспертное учреждение. Жалобы подаются в порядке защиты чести и плюсы и возмещения вреда, который типо был причинен неправомерными действиями профессионала. Как подчеркивает Ю.К.
Орлов, такие деяния являются очевидно нелегальными. Тем не наименее следственными органами и судами такие воззвания принимаются, и по ним проводятся проверки и даже выносятся решения, тем оказывая давление на профессионалов, нарушая гарантированную им независимость <9>.
<9> Орлов Ю.К. Животрепещущие задачи экспертизы в современном уголовном процессе // Теоретические и прикладные нюансы использования особых познаний в уголовном и штатском судопроизводстве: Научно-практическое пособие. М.: РАП, 2011.
С. 12.
По ходатайству сторон либо своей инициативе трибунал вправе вызвать для допроса профессионала, давшего заключение в процессе подготовительного расследования, для объяснения либо дополнения данного им заключения. В согласовании с ч. 2 ст. 282 УПК РФ опосля оглашения заключения профессионала ему могут быть заданы вопросцы сторонами.
По мере необходимости трибунал вправе предоставить профессионалу время, нужное для подготовки ответов на вопросцы суда и сторон.
При оценке заключения эксперта-психолога органы подготовительного следствия либо трибунал могут найти противоречия в самих выводах профессионала. К примеру, по уголовному делу в отношении Б. по факту совершения им насильных действий сексапильного нрава в отношении малолетней П. Ангарским следственным управлением Следственного комитета Русской Федерации по Иркутской области была назначена повторная судебно-психологическая экспертиза в отношении несовершеннолетней потерпевшей П. Перед профессионалом был поставлен вопросец о том, способна ли была потерпевшая П. с учетом уровня ее психологического развития, индивидуально-психологических особенностей и психологического состояния во время совершения правонарушения осознавать нрав и значение совершаемых с нею действий либо оказывать сопротивление сексапильному насилию. Повторная судебная экспертиза была назначена в связи с тем, что на тот же вопросец первичная экспертиза отдала противоречивый ответ о том, что потерпевшая П. не могла обдумывать личностный смысл и соц значение совершаемых с нею действий, но могла оказывать сопротивление.
Данные выводы, по воззрению суда, противоречили беспристрастно установленным фактам и не согласовывались с иными обстоятельствами дела <10>.
<10> Уголовное дело N 61966 // Архив СО по г. Ангарску Следственного управления Следственного комитета Русской Федерации по Иркутской области. 2012 г.
В процессе судебного допроса профессионала, проводившего первичную экспертизу и которому были заданы вопросцы по уточнению и объяснению изготовленных им выводов в заключении, эксперт пользовался своим правом, обозначенным в п. 2 ст. 17 ФЗ “О гос судебно-экспертной деятельности в Русской Федерации” <11>, а конкретно объяснил, что “способность оказывать сопротивление виноватому у несовершеннолетней потерпевшей была ситуативной, но не возможной. Потерпевшая могла кусаться, удирать, но практически она не могла оказывать сопротивление, находясь в зависимом положении от подсудимого, являющегося для нее опекуном” <12>.
Но, по нашему воззрению, данное объяснение эксперт был должен указать в мотивировочной части собственных выводов.
<11> Федеральный закон от 31.05.2001 N 73-ФЗ (ред. от 06.12.2011) “О гос судебно-экспертной деятельности в Русской Федерации” // Собр. законодательства Русской Федерации. 2001. N 23. Ст.
2291.
<12> Уголовное дело N 61966 // Архив СО по г. Ангарску Следственного управления Следственного комитета Русской Федерации по Иркутской области. 2012 г.
Важную роль в проверке и оценке экспертного заключения играет институт роли спеца. Значение института спеца в данном вопросце в особенности возросло в связи с значимым увеличением уровня современной судебной экспертизы, увеличением информатированности результатов. Разумеется, отмечает И.О.
Перепечина, что для настоящей проверки заключения профессионала спецом нужна оценка всей совокупы относящейся к экспертизе инфы – не только лишь описанной в заключении методики исследования, результатов оценки, да и первичных фактических данных, которые легли в базу изготовленных выводов. При отсутствии первичных фактических данных оценка заключения профессионала спецами по существу невозможна <13>. Таковым образом, мы лицезреем, что дискуссия исследователей в данном вопросце относительно первичных данных экспертизы остается открытой.
<13> Перепечина И.О. Современные судебно-экспертные технологии в критериях работающего уголовно-процессуального законодательства // Теоретические и прикладные нюансы использования особых познаний в уголовном и штатском судопроизводстве: Научно-практическое пособие. М.: РАП, 2011.
С. 28.
По решению данной задачи предлагалось также введение таковой процессуальной фигуры, как эксперт – научный арбитр факта, либо более применимым и принятым большинством исследователей явилось предложение по введению процедуры состязательности профессионалов. Состязательность профессионалов подразумевает, что любая сторона не попросту ходатайствует о производстве экспертизы либо о предназначении определенному профессионалу, а имеет настоящие на это права <14>.
<14> Аверьянова Т.В. Судебная экспертиза. Курс общей теории. М.: Норма, 2008.
С. 187.
Итак, оценка заключения профессионала – это непростая мыслительная деятельность, включающая исследование и анализ инфы, содержащейся конкретно в экспертном исследовании и приложении к нему. Экспертное заключение оценивается по внутреннему убеждению суда, основанному на принципах всесторонности, полноты и объективности, поначалу в отдельности и позже в совокупы с иными подтверждениями (ст. 80 УПК РФ).
На наш взор, высшая судебная инстанция и надлежащие ведомства должны поставить точку в вопросце размера и пределов представленных материалов для настоящей оценки заключения профессионала и психолога-эксперта а именно, как это было уже изготовлено в отношении судебно-психиатрических профессионалов в Аннотации по наполнению отраслевой учетной формы N 100/у-03 “Заключение судебно-психиатрического профессионала (комиссии профессионалов)”, утвержденной Приказом Минздрава Рф от 12.08.2003 N 401.
В заключение же хотелось бы вспомянуть слова известного российского юриста Петра Сергеевича Пороховщикова о том, что “суровое заключение ученого имеет, естественно, право на почтение сторон; но потому что людям характерно ошибаться, то всякий вправе колебаться в выводах самых знающих профессионалов и вправе передать свои сомнения арбитрам и присяжным, если они имеют основания” <15>.
<15> Сергеич П. Искусство речи на суде. М.: Юридическая литература, 1988. С. 192.
